Идея была предложена первым заместителем руководителя администрации главы республики Анатолием Родовым. Он считает, что без новых подходов к сохранению коми языка и коми культуры нельзя говорить о полноценном развитии региона. Образовательные программы, направленные на подготовку национальных кадров, в том числе учителей коми языка и литературы, перестали отвечать запросам времени. По большинству направлений они и вовсе отсутствуют. В беседе с корреспондентом БНК Анатолий Родов и ректор СГУ им. Питирима Сорокина Марина Истиховская пояснили, в чем суть национальной идеи, почему жителям региона необходимо знать коми язык хотя бы на базовом уровне и кто их этому будет учить.

Фото Юрия Кабанцева

- Что заставило задуматься о необходимости появления новой национальной коми идеи? На решение каких проблем будет направлена ее реализация?

Анатолий Родов: - Недавно я провел серию очень важных встреч с лидерами коми национального движения — Элеонорой Савельевой, Алексеем Поповым, Марией Кузьбожевой, Александром Поповым. Я хотел свериться с ними как с экспертами. И везде мысль звучала одна. Та идея, которая была заложена при зарождении коми национального движения, по факту сегодня реализована — и большинство это признают. Движению исполнилось 20 лет, прошло десять съездов, на которых были аккумулированы основные посылы, касающиеся национального развития республики. Важно было не допустить размывания автономности. Коми народу была необходима самоидентификация, чтобы этнос развивался, сохраняя при этом свой язык и культуру как важную часть.

Сейчас все признают, что проделана огромная работа и самоидентификация народа состоялась. Новая же мысль заключается в том, что надо вновь вернуться к истокам. Приведу пример. Как вы знаете, возникло много позиций, связанных, в первую очередь, с отношением к обязательному изучению коми языка в школах. В Воркуте подняли этот вопрос, завязалась дискуссия, причем мнения были полярными. И своя правда была у каждого: с одной стороны, учить коми надо, потому что это государственный язык, и вообще изучать языки полезно. С другой стороны, это изучение превратилось в обязательную процедуру, связанную с насаждением. То, как обучают сейчас коми языку русскоязычных детей, в большинстве своем нельзя назвать ни комфортными, ни гармоничными занятиями. Поэтому возникает вопрос: а та ли это форма изучения и сохранения языка и, следовательно, культуры?

Я считаю, что язык естественным образом может сохраниться только на той территории, где на нем разговаривают. То есть не в условиях городской среды, где большинство говорит на русском языке как языке межнационального общения, а на селе. Поэтому сегодня надо вести разговор, в первую очередь, о развитии сельских территорий. Недавно глава республики в Корткеросе озвучил мысль, что в течение последних 30 лет в развитие села и его сохранение полноценных вложений не было. Сейчас на развитие сельских территорий направляется много средств, но говорить о каких-то конкретных результатах и о их эффективном использовании все равно пока нельзя.

Моя идея состоит в том, что сегодня село надо развивать комплексно. Не знаю, можно ли это назвать новой коми национальной идеей, но это, однозначно, соответствует главному тезису программы развития республики – обеспечить комфортные условия для проживания на всей территории республики. Уверен, если село будет развиваться, язык сохранится автоматически. Потому что хранят его люди, разговаривающие на нём.

- Какую позицию занимает университет по отношению к проблеме изучения коми языка?

Марина Истиховская: - Стоит напомнить, что в этом году прекращает свое действие концепция этнокультурного образования. Выполнены задачи, которые были поставлены на первом этапе: сегодня коми язык так или иначе изучают во всех школах. Конфликт в Воркуте стал следствием того, что концепция должна была развиваться, ее содержание должно было меняться в соответствии с задачами, которые ставило время. Увы, этого не происходило. В результате появилось непонимание: если мы – русские и не говорим на коми языке, зачем нашим детям его изучать?

Важно помнить, что изначально источником государственности Республики Коми являлся коми народ. И если не будет коми народа, его культуры, языка, то и республики не будет. Что же тогда удивляться, если вдруг появится какой-нибудь «Северный край» со столицей, к примеру, в Вологде? Готовы ли к этому воркутинцы, интинцы, печорцы? Думают ли они, к чему может привести отказ знакомиться с языком, культурой, традициями и обычаями коренного народа республики?

Безусловно, в сегодняшней ситуации с изучением коми языка в русскоязычных школах есть серьезный диссонанс, который мы и должны устранить все вместе. Сегодня возник вопрос, кто и как учит коми языку. Университет и КГПИ долгое время готовили преподавателей коми языка и литературы только по программе изучения коми языка для детей, знающих его как родной. И на территориях, где коми язык является основным языком общения, потребность в учителях сегодня практически удовлетворена. Но мы не готовили учителей, владеющих методологией обучения коми как иностранному языку. Что же удивляться - в школах стали зарождаться конфликты и даже появились случаи отказа от изучения коми языка

В рамках новой концепции этнообразования, которая сегодня обсуждается пока еще только в рабочих группах, должен быть поднят вопрос о том, с какой целью мы преподаем коми язык русскоязычным детям. Уверена, что в первую очередь мы должны показать красоту языка, культуру народа, познакомить с глубокими духовными корнями. Сегодня мало учителей, готовых преподавать предмет с таким подходом. Мы с нетерпением ждем итогового документа концепции и готовы менять содержание программ подготовки педагогов по этнообразованию. Безусловно, это не значит, что мы откажемся от подготовки педагогов по классической программе. Но приоритетом будет именно этнообразование. И мы очень хотим, чтобы наша позиция совпала с позицией министерства образования республики.

- Означает ли это, что, согласно новой концепции, каждый житель в республике должен владеть коми языком и измененные образовательные программы будут направлены именно на это?

М.И.: - Уточню, именно это подразумевалось в предыдущей редакции концепции этнообразования. Мы же говорим о том, что в школе ребенок должен получить базовые представления о коми языке, узнать его красоту, лиричность, познакомиться с плеядой творческих людей, которые являются гордостью республики, соприкоснуться с духовными корнями, в том числе через сказки и легенды.

- В таком случае, не почувствуют ли себя несколько ущемленными другие народы, проживающие на территории Коми?

А.Р.: - А что плохого в том, что ребенок будет знать еще один язык? Я сам знаю четыре языка, таким образом, разница между мной и теми, кто не знает, заключается в том, что мои коммуникативные возможности в четыре раза больше. Тем более, мы понимаем, что выучить коми язык в совершенстве, чтобы вы на нем могли свободно общаться, практически невозможно, хотя бы потому, что в нем 16 падежей. А в венгерском языке 28 падежей. Вам легко будет выучить 28 падежей? Сомневаюсь. Упираться в формулировку «коми – не коми» неправильно. Дети, живущие на территории республики, должны получить этнокультурное образование, чтобы гордиться своей малой родиной – вот ключевая мысль. А язык – это составная часть Родины.

- Вы заявляли, что полностью ваша концепция может быть реализована в течение 30 лет. Есть какой-то план действий на эти годы?

А.Р.: - Концепция – это идея, но из чего будет состоять план ее реализации – в смысле конкретных мероприятий - пока сказать трудно. Сейчас я работаю над тем, чтобы создать новую коми молодую команду. Каждое поколение разговаривает на языке своего времени, и те ребята, которые сегодня приходят в политику и общественную жизнь региона, говорят именно на нем. Сейчас под руководством заместителя председателя правительства республики Константина Ромаданова создается программа развития экономики южных районов республики. В эту работу уже включился университет, привлечены ребята - выходцы из южных муниципалитетов. У них есть понимание проблем, поэтому они могут предложить новые пути их решения.

- Какое участие в воплощении концепции примет СГУ им. Питирима Сорокина? Изменятся ли подходы к подготовке национальных кадров?

М.И.: - Раньше подготовка нацкадров сводилась только к тому, что наши вузы выпускали педагогов и национальных филологов. Это замечательно, но это же не все специалисты, необходимые в контексте реализации национальной политики. Даже учитель нам уже нужен немного другой, с другой методологической основой. При этом раньше университет и пединститут принимали только тех абитуриентов, которые знали коми язык как родной, что значительно ограничивало возможности набора поступающих на данные направления.

В 2015 году мы предусмотрели возможность поступления на образовательную программу по направлению «Педагогическое образование» абитуриентов, изучивших коми язык как государственный. При этом направление будет двухпрофильным, и второй профиль - «английский язык», «начальное образование», «дошкольное образование» - студент сможет выбрать самостоятельно.

Кроме того, как оказалось, не хватает владеющих коми языком специалистов, которые осуществляли бы функцию взаимодействия с институтами гражданского общества, то есть политологов и специалистов по связям с общественностью. Также мы знаем, какие проблемы испытывает сегодня коми журналистика, в которой практически нет профессиональных журналистов – только филологи. Возникают проблемы и с социальными работниками, которые не могут общаться с бабушками, потому что бабушки по-русски не говорят. В силу этих обстоятельств мы и приняли решение открыть целевой прием на ряд направлений, где коми язык будет изучаться в рамках программ дополнительного образования на старших курсах.

Бывает, что результаты ЕГЭ выпускников сельских школ – а именно среди них больше тех, кто владеет коми, - несколько ниже, чем у городских ребят. Это иногда затрудняет их поступление на ряд востребованных специальностей. А целевой прием даст нам возможность привести в вуз ребят, знающих коми язык. Естественно, речь не идет о совсем низких баллах, но, например, если набрать 240 баллов удается немногим, то барьер в 180 баллов легче преодолеть. Я уверена в том, что возможность поступить на интересные направления подготовки станет еще одним стимулом для изучения коми языка. А министерства и ведомства республики по своему профилю готовы финансировать такие дополнительные программы.

А.Р.: - Главное, чтобы ребенок понимал, что живет в Республике Коми и является частью коми народа. Много было дискуссий, предлагали на коми и математику преподавать. А я проблемы никакой не вижу. Язык – это средство коммуникации, поэтому какая разница, на каком преподавать, лишь бы люди друг друга понимали. Повторюсь, детям надо давать культуру коми народа. Один простой пример – недавно мы в Пушкинский день вспоминали в Пыёлдино Виктора Кушманова, народного поэта Республики Коми. Примечательно, что он не написал ни одного произведения на коми языке, но во всём его творчестве такая огромная любовь к родному краю, которую по-настоящему, наверное, могут выразить только поэты.

- Продумывая ряд образовательных программ, отвечающих запросам времени, опирались ли вы на опыт других регионов, в которых так же, как и в Коми, два государственных языка?

М.И.: - Я в отрасли образования два с половиной года. Уже через полтора месяца работы у меня появилось понимание, что в сфере подготовки национальных кадров есть какой-то диссонанс. Я изучила опыт Татарстана – они уже давно идут по тому пути, который университет предлагает сегодня. То есть все решения - на поверхности.

Сейчас наши министерства – образования, национальной политики и другие, которые все эти годы только и ждали какого-нибудь внятного предложения от вузов, - ухватились за эту идею и готовы изыскать средства на ее реализацию.

- Набор на новые направления будет только целевым? Сколько мест предусмотрено?

М.И.: - Да, набор пока только целевой. Количество целевых мест ограничено, оно утверждается Министерством образования и науки России, и в этом году на все названные мною новые направления подготовки национальных специалистов выделено десять мест. Но, учитывая тех студентов, также поступающих на эти специальности в рамках общего приема и владеющих коми языком – их мало, но они есть, - я думаю, что к третьему курсу мы наберем группу в 20-25 человек. Это будет серьезным заделом для того, чтобы начать решать проблемы сельских территорий.

- Будут ли предусмотрены программы дополнительного образования для тех, кто не планирует получать отдельную специальность, а хочет в короткие сроки овладеть хотя бы азами коми языка?

М.И.: - На данный момент мы готовим такие программы – необходимо понять, из каких модулей они должны состоять, в знаниях какой глубины и объема нуждаются жители республики, и уже со следующего года начнем их реализацию на площадке института дополнительного образования. Сейчас можно определенно говорить, что разные организации готовы дать нам соответствующий заказ, в частности, такие курсы интересны специалистам многофункциональных центров, открытых в сельских районах. Не говоря уже о тех людях, которые просто хотят выучить язык, что называется, «для себя».

А.Р.: - Я считаю, что ребятам в университете надо создавать эти возможности, у ребёнка должен быть собственный выбор. Вот если тебе его дали, и ты реализовал его, ты обретаешь большую палитру возможностей. А мы всё пытаемся наших детей ограничить. Что касается государственных органов, то, к примеру, Министерство национальной политики республики проводит аналогичные курсы специально для чиновников и всех желающих, набираются группы по 30 человек. В результате обучения люди хотя бы знают, как поздороваться, могут ответить на простые вопросы. Но возможностью выучить коми должны обладать не только люди, проживающие в столице республики, но и все те, кто сегодня имеет желание знать основы коми языка. И если у жителей республики есть такое желание, мы должны удовлетворить эту потребность, предложив соответствующие образовательные программы.