Бывший заместитель мэра Ухты Виктор Тельнов, возглавивший во вторник Агентство Республики Коми по делам молодежи, свое первое интервью в новой должности дал молодежному порталу «Твоя Параллель». Предлагаем читателям БНК ознакомиться с интервью, которое мы представляем в рамках проекта «Новости партнеров».

Фото Ивана Федосеева

- Почему возникла необходимость создания Агентства по делам молодежи?

- Вопрос больше не ко мне, а к правительству и главе Коми, потому что они приняли это решение. Мне сделали предложение, от которого я не мог отказаться. Создание Агентства – это подтверждение на самом высоком уровне, что работа с молодежью гораздо важнее, чем представляется на первый взгляд. Это не только какие-то формальные мероприятия, но еще и идеология, которой нам не хватает. Можно сколько угодно говорить, что мы свободная страна, все вольны заниматься чем хотят и как хотят, но отрицать, что есть интересы различных структур, государств и партий и течений внутри нашего государства, – это глупо. Раз эти интересы есть, все они будут перетаскивать молодежь на свою сторону.

- Почему этот пост предложили именно вам?

- Я не могу сказать, почему предложили именно мне. Я не самый лучший специалист, не самый талантливый. Просто я все эти годы делал то, что умею, старался делать все на совесть. Некоторые задачи республиканского масштаба, которые ставились перед нами, несмотря на то, что мы находились в Ухте, мы выполняли. Военно-патриотическая работа у нас в Ухте поставлена на достаточно высокий уровень, добровольчество развито.

Может быть, так совпало, но где бы я ни работал, я имел отношение к молодежи. Первая моя должность – председатель студенческого профсоюза. Когда я был проректором УГТУ по воспитательной работе, акцент сделал не на формальную часть, а на живую работу с молодежью. Выход в общежитие к людям с их проблемами гораздо важнее какого-нибудь официозного концерта с цветами и шариками. После проректорства я приехал в филиал УГТУ в Усинске, где опять же сделал акцент на работе с молодежью, и благодарность ребят не заставила себя ждать. Они развернули такую деятельность, такой широкий масштаб и подход, что даже если бы я нанял высококлассных специалистов, такого бы не получилось. Я не раз говорил, что молодежь у нас талантливая, образованная и высоконравственная. Надо только направить их энергию в нужное русло.

- О назначении вам стало известно еще в сентябре. Вы все это время присматривались, бывали на разных молодежных мероприятиях. Что удалось подглядеть?

- Я не ставил задачу что-то подглядывать. Я и так прекрасно знаю, что происходит в республике, мы в тесном контакте работали и с Сыктывкаром, и с другими городами. Сейчас молодежные советы, представители молодежных организаций мне уже написали, позвонили, договорились о встрече, потому что чувствовали, что это было важно и нужно. Пожалуй, самое большое поле, которое предстоит освоить, это контакты с ребятами на республиканском уровне. Потому что каждый в своем соку варится, работает, как умеет. А свести и показать, чем Воркута отличается от Троицко-Печорска, какие преимущества и недостатки в Усинске, Ухте, сложно. Для этого нужен орган, который бы занимался молодежью.

- Чем будет заниматься Агентство? Каков его функционал?

- Главная задача Агентства – дать возможность самореализации. Все говорят, что мы должны дать молодежи самореализоваться, помочь открыть таланты, но как это сделать, знают не все. Не говорю, что я обладатель какого-то суперзнания. Просто в тех точках, где я работал, мои методы срабатывали. Главный принцип управления, которого я придерживаюсь и который мне привил мой учитель Николай Денисович Цхадая, – не мешать хорошим людям работать. А все остальное появится само по себе. Поэтому ребят нужно найти. Они даже найдут тебя сами, потому что, судя по работе в ухтинской администрации, где я курировал совсем другие вопросы, ребята все равно на меня выходили. И здесь уже все зависит от совести чиновника. Ты можешь сказать: «Это не мой вопрос, идите туда». Или можешь дойти до того, чей это вопрос, передать ему и проследить, чтобы он не задвинул его под сукно. Самое главное – работа вживую, напрямую, в тесном контакте. Думаю, мы это должны реализовать. И людей я подбираю не по формальным признакам. Здесь нужно гореть, а не «наступило 17.00, давайте, до свиданья». Я думаю, мы сможем это сделать. Учитывая, что глава республики самим созданием Агентства подчеркнул важность и значимость молодежи, думаю, у нас все получится.

- Будут ли через Агентство распределяться гранты на молодежные инициативы?

- Обязательно будут. Хотя среди высоких руководителей есть поговорка: «С деньгами любой дурак сделает». Но без ресурсов будет очень сложно. Конечно, недопустимо потребительское отношение: «Республика, дай мне денег, я все сделаю красиво». А гранты будут. И федеральные, и другие ресурсы. Буквально на днях мне позвонили ребята из Ухты, проект, который мы готовили, получил подтверждение Фонда молодежной дипломатии Горчакова, они получат около 800 тысяч на его реализацию. Ресурсы надо привлекать. Естественно, будут привлекаться и республиканские и муниципальные средства.

- Должна ли молодежь сама выбирать свой жизненный путь или ее надо вести за руку?

- Попытки вести молодежь за руку проваливались уже столько раз, что уже слепой видит, что это невозможно. Наша задача – максимально дать объективную информацию. Меня часто упрекают, что я рьяный борец за трезвость. Но я не говорю «не пейте», я не говорю «вы свою жизнь погубите». Я пытаюсь дать ту информацию, которую, так сказать, сторонники культурного пития не дают. Когда говорят, что из республики надо срочно сваливать, потому что тут нет перспектив, и любому перспективному (в кавычках) понятно, что тут ловить нечего. Но вторую сторону откройте: сколько из тех, кто уехали, вернулись. Какие затраты вы возлагаете на плечи своих родителей, потому что учиться в Москве на бюджете дороже, чем у нас на контракте. Наконец, вот вы закончили не самый престижный вуз в крупном городе, вышли на конкурентное поле рынка труда, где таких, как вы, десятки тысяч. У нас республика маленькая, практически большая семья, мы замечаем каждого перспективного молодого человека. Здесь проще самореализоваться, найти свою площадку для старта. У нас большое количество молодых руководителей, в том числе и в нефтегазовой отрасли.

- Как относитесь к идее возродить пионерскую и комсомольскую организации, чтобы туда школьники вступали в добровольно-принудительном порядке?

- Не хочу сказать, что нужен новый комсомол, хотя потеря комсомола и октябрятского движения – это большой ущерб для государства. Понятно, что возродить это в том виде, в каком оно было в СССР, нереально. Нет той государственной идеологии, на которой базировались эти организации. Но никто не мешает обозначить нам свою идею, к этой идее двигаться, ее развивать и в ее русле выстраивать молодежные организации. Возможно, это будет крайне дорого. Сложно придумать организацию, которая объединила бы всех. Но небольшие наброски, как организовать связующие звенья, у нас уже есть.

Мы не сможем связать зоозащитников и волонтеров, которые помогают пожилым людям, тех, кто ходит в детские дома, и занимающихся военно-патриотической работой, кто ходит в поле с автоматом. Попытки собрать их в одну кучу всегда проваливались. Но мы можем сделать иерархию внутри организации. Образно говоря, значок первого уровня тому, кто периодически принимает участие в акциях, значок второго уровня тому, кто это делает постоянно. Дальше куратор проекта и тот, кто имеет на своем счету реализованные проекты. Эти значки могут быть в любой организации, не зависимо от того, чем человек занимается. Это будет доказывать, что зоозащитники такие же или лучше тех, кто занимается стрелковой подготовкой или ходит в детские дома. Они должны понимать, что их работа одинаково важна.

- Поколения, чья юность пришлась на 1990-е, некоторые называют потерянным. Вы с этим согласны?

- Моя юность прошла в 90-е. В 1993 году я закончил школу. Вакханалия была страшная. Год после школы, до армии, я работал на заводе крупнопанельного домостроения. Зарплату я получал два раза. До сих пор помню, как на Новый год мы получили зарплату тушенкой. И я был одним из самых успешных людей в поселке, потому что другие и этого не получили. Была и наркомания, и проституция, и алкоголизм. Часть людей мы потеряли. Но сказать, что целое поколение потеряно, нельзя. Так можно сказать про любое поколение. Давно известно, что люди старшего возраста скептически относятся к молодежи, мол «в наше время было лучше». Да в ваше время было то же самое. Просто были другие угрозы, другие плюсы и соблазны. Но в целом система не меняется.

- Как можно охарактеризовать нынешнее поколение молодежи?

- Оно неоднородно. Есть группа людей, про которых бабушки говорят: «Ой, этим дурням лишь бы в компьютере сидеть». Да, есть те, которые этим злоупотребляют. Но есть их сверстники, которые занимаются паркуром, воркаутом. Есть их сверстники, которые в военно-патриотических клубах готовятся не просто к тому, чтобы пойти в армию, а сразу в спецназ. Поколение неоднородно. И сказать, что эти от 14 до 20 лет, потому что… Это неправильно. И зависит это не от мифического поколения, а от конкретных семей, от того, чем занимались родители, когда проходил период взросления и становления ребенка. Если они занимались ребенком, это будет видно. Но если только зарабатыванием денег, и они думали, что тем самым они все свои родительские обязанности выполнили, это тоже будет видно. Поэтому зачеркивать поколение или ставить его на пьедестал – глупо. Единственное поколение, которое можно поставить на пьедестал – это ветераны Великой Отечественной войны. Сейчас говорят о потерянном поколении. Но, может быть, это поколение и спасет Россию.

- Вы знаете, что нужно молодежи?

- Я думаю, то, что нужно молодежи, знает только сама молодежь. Этим нужно одно, другим – другое. Но есть одно общее – свобода развития. Это то, что нужно каждому молодому человеку, независимо от того, прыгают ли они через препятствия, таскает ли он гири в спортзале или поет на сцене.