В Замоскворецком суде Москвы по «делу Гайзера» дал показания Сергей Смешной. Он возглавлял ООО «Агрохолдинг» – дочернюю компанию республиканского Фонда поддержки инвестиционных проектов Коми, когда совершались сделки, в результате которых акции ОАО «Зеленецкая птицефабрика» перешли из госсобственности под контроль офшорной компании «Гриттонбей» Александра Зарубина.

Фото Романа Имполитова

По версии следствия, в 2010-2011 годах, когда Смешной был гендиректором «Агрохолдинга», компания совершила несколько сделок, в результате которых 82% акций высокорентабельной Зеленецкой птицефабрики были обменены на 100% доли менее прибыльных сыктывкарских молокозавода и хлебокомбината. Неравноценный обмен стал возможен благодаря недостоверной оценке компаний: оценка птицефабрики благодаря действиям участников предполагаемого преступного сообщества была занижена, а стоимость молокозавода и хлебокомбината — завышена.

Механизм обмена выглядел следующим образом. Птицефабрику, которая изначально была государственным унитарным предприятием, акционировали и передали акции в уставной капитал Фонда поддержки инвестиционного развития Республики Коми. Из фонда акции птицефабрики перешли в уставной капитал его дочерней компании — ООО «Агрохолдинг». Затем «Агрохолдинг» совместно с другим участником — кипрской компанией «Гриттонбей», принадлежащей Зарубину, создали совместное предприятие ООО «Металлургическая лизинговая компания» («Метлизинг»). «Агрохолдинг» в уставной капитал «Метлизинга» внес все акции птицефабрики, а офшорная фирма — деньги, на которые были приобретены молокозавод и хлебокомбинат. Поскольку птицефабрика оценивалась в 1,08 млрд руб., а общая стоимость молокозавода и хлебокомбината составляла всего 820 млн руб, то «Агрохолдингу» после обмена достался 18%-ный пакет акций совместного предприятия «Метлизинг».

На момент сделок прибыль птицефабрики составляла более 300 млн руб., тогда как прибыль молокозавода была около 100 млн руб в год, а хлебокомбината — 20 млн руб.

Молокозавод в 2011 году был загружен лишь на 30 % своей мощности.

Сергей Смешной обвиняется в участии в организованном преступном сообществе, особо крупном мошенничестве с акциями ОАО «Зеленецкая птицефабрика» и отмывании похищенного имущества путем передачи его в собственность офшорных компаний.

Подсудимый начал свою речь с рассказа о своей трудовой биографии. В 1993 году он поступил в Академию госслужбы при президенте РФ в Санкт-Петербурге. Во время учебы в вузе Сергей Смешной на каникулах занимался баскетболом в спортивном центре Сыктывкара, где познакомился с Александром Зарубиным. В ходе беседы выяснилось, что Зарубин в школьные годы тоже серьезно увлекался баскетболом, закончил спортивный интернат и даже играл в команде города Киева.

В спортзале Сергей Смешной также познакомился с Валерием Веселовым и Юрием Бондаренко.

По рекомендации Зарубина Смешной в 1998 году устроился на работу в один из отделов Коми социального банка, где работали Вячеслав Гайзер и Игорь Кудинов.

В 2005 году Сергей Смешной уволился из банка в связи с ликвидацией кредитного учреждения. В поисках работы Смешной позвонил в приемную Зарубина, который уже несколько лет жил в Москве. Зарубин адресовал Смешного к Юрию Бондаренко, который принял его на работу в риелторскую компанию, входящую в ЗАО «Финансово-промышленный альянс» («ФПА»). В 2009 году после корпоративного конфликта между Бондаренко и Зарубиным риелторский бизнес «ФПА» пришел в упадок.

По предложению Игоря Кудинова в 2019 году Смешной перешел на работу директора ООО «Агрохолдинг» - дочернюю компанию республиканского «Фонда поддержки инвестиционных проектов Коми».

Несмотря на то, что в штате «Агрохолдинга» было всего три человека, включая самого Смешного, компания владела акциями Сыктывкарского ликеро-водочного завода, Интинской птицефабрики, Зеленецкой птицефабрики, оленеводческого хозяйства в Воркуте и других предприятий.

За свою работу в «Агрохолдинге» Смешной, по его словам, получал зарплату с учетом премий в размере около 45 тыс. руб. в месяц. Никаких дополнительных бонусов, по словам подсудимого, у него не было.

В 2011 году молокозавод стал принадлежать «Агрохолдингу». Кудинов поручил Смешному возглавить это предприятие, чтобы улучшить его работу. По словам подсудимого, под его руководством завод значительно улучшил свои финансово-экономические показатели: выпуск и реализация продукции, а также прибыль увеличились, была произведена модернизация оборудования.

В декабре 2012 года Кудинов, оценив по достоинству управленческие качества Смешного, позвал его поднимать Сыктывкарский промышленный комбинат, который находился в сложном экономическом положении, - его продукция не находила спроса, предприятие было загружено лишь на четверть.

На комбинате Смешной проработал полгода и уволился, поскольку у него не сложились отношения с руководителем предприятия Ярославом Зиняком.

Смешной в суде заявил, что обмен птицефабрики на молокозавод и хлебокомбинат отвечал интересам «Агрохолдинга». Оценкам компаний он доверял. Смешной считает, что с учетом перспективы молокозавод и хлебокомбинат являются более выгодными активами, чем птицефабрика.

- Хлеб и молоко люди будут покупать всегда, а рынок мяса птицы уже тогда [2010-2011 годы] был насыщен. Очень скоро мы столкнемся с тем, что не сможем продать всю произведенную птицефабрикой продукцию. Да, они [в 2011-2015 годы] попали в струю, когда рынок Сыктывкара был по сути закрыт. Потом зашли федеральные торговые сети, и ее продукция оказалась неконкурентоспособной, - заявил в суде обвиняемый.

В ходе дачи показаний Смешной пожелал рассказать о допросах, которые проводились с ним на предварительном следствии. Он считает, что эти допросы нельзя брать во внимание, поскольку показания, записанные в них, были составлены самим следователем, а он подписал под угрозами изменения меры пресечения с подписки о невыезде на арест, а также обвинения в более тяжких преступлениях.

- По сути следователь допрашивал сам себя, а лишь подписался, - отметил подсудимый.

По его словам, первый вызов на допрос в центральный аппарат Следственного комитета России в Москве он получил в сентябре 2016 года. В повестке говорилось, что необходимо явиться в Следственный комитет с адвокатом. Чтобы не тратиться на командировочные расходы для сыктывкарского адвоката, Смешной позвонил приятелю в Москве и просил порекомендовать ему столичного защитника.

Из рассказа подсудимого следует, что 12 сентября 2016 года он в сопровождении адвоката Ларисы Коробовской пришел в здание Следственного комитета России. Перед допросом следователь Дмитрий Чехович пожелал несколько минут поговорить с ним без адвоката. Смешной не возражал. Наедине следователь сказал, что сегодня будет предъявлено обвинение в мошенничестве в особо крупном размере, в результате которого были похищены акции Зеленецкой птицефабрики. Следователь предложил дать признательные показания, и в этом случае обвиняемому следствие определит меру пресечения в виде подписки о невыезде. Следователь успокаивал, что по этой статье могут дать условное наказание. В противном случае к обвинению в мошенничестве добавится обвинение по статье 210 — участие в ОПС, и сегодня же Смешной вольется в число фигурантов «дела Гайзера», которые содержатся под стражей. Следователь дал Смешному 2-3 часа подумать. Смешной позвонил супруге и изложил ситуацию, та звонила адвокатам и судьям — советовалась.

- Стоял вопрос о не только о заключении, но и о моей жизни. Накануне в СМИ появилась статья, где говорилось, что смерть в СИЗО Антона Фаерштейна была насильственной, Публикация произвела на меня большое впечатление, - отметил подсудимый.

По его ходатайству распечатка статьи под заголовком «После самоубийства у фигуранта дела Гайзера нашли сломанные рёбра», опубликованной на интернет-ресурсе Life.ru, была приобщена к материалам дела.

Смешной, по его словам, на первом допросе у следователя согласился признать вину, хотя себя виновным не считал, надеясь, что будет еще судебное следствие и все выяснится.

По словам Смешного, допрос происходил в необычной форме.

- Следователь на компьютере набирал то, что ему надо, проговаривая напечатанное вслух. На мои реплики, что «Вы печатаете вообще какой-то бред...», «Хотя бы этого не пишите, потому что этого просто не могло быть...», он мне сразу говорил: «Так, я не понял, вину теперь уже не признаете? Вы с собой взяли постельное белье?» Такие реплики шли постоянно, - рассказал подсудимый. - В итоге я подписался под тем текстом, который напечатал следователь. Адвокат была в растерянности и в шоке. Мне дали подписку о невыезде, как и обещали.

По словам Смешного, второй допрос состоялся 21 декабря 2016 года. Обвиняемый с адвокатом Коробовской явился к следователю. Перед ним следователь положил обвинительное заключение. Открыв последние листы документа, Смешной с удивлением увидел там, что он обвиняется в мошенничестве, легализации и участии в ОПС. Смешной сразу заявил, что не будет признавать вину полностью. Следователь стал намекать на меру пресечения в виде ареста. Тогда Смешной позвонил сыктывкарскому адвокату для консультации. Адвокат советовал не признавать обвинение по 210 статье и попробовать остальное признать частично.

- Затем начался допрос. Я признавал только, что я подписывал документы. Но ни о каких умыслах, посвящении меня в преступное сообщество, завладение чем-то, легализации — в этом я вину не признавал. Следователь все заносил в протокол, распечатал и дал мне подписать. После чего он объявил перерыв до завтрашнего дня, - продолжал Смешной.

На следующий день следователь привел Смешного и адвоката Коробовскую в кабинет начальника следственной группы Николая Тутевича.

- Следователь сказал, что вы себя плохо ведете: дали признательные показания, а теперь от всего отказываетесь, - сказал мне Тутевич. Я ответил, что статья 210 очень тяжкая. Я себя не считаю виноватым ни в каких преступлениях. Я просто работал и выполнял свои должностные обязанности. Он говорит: «Зачем вам это все? Получите свои лет шесть-восемь, отсидите, все нормально. Новый год на носу». После этого я опять стал звонить жене, говорить, что происходит. Сыктывкарский адвокат сказал, что осталось надеяться только на суд. «Только показания не давай, ссылайся на статью 51». Я так и сделал. Вину признал, от дачи показаний отказался. Это их устроило. Да, 21 декабря, когда меня допрашивали, - буду банален, - я записал разговор на телефон. Есть аудиозапись разговора и ее расшифровка.

Подсудимый заявил ходатайство о приобщении аудиозаписи и ее расшифровку к материалам дела. Суд приобщил только распечатку аудиозаписи, содержание которой огласили в суде. Из разговора следует, что ответы обвиняемого, которые не устраивали следователя, не попали в протокол допроса.

В суде была зачитана расшифровка допроса, состоявшегося 21 декабря 2016 года, который не попал в материалы уголовного дела. Приводим ее часть.

Чехович: Так [что] в итоге по вине?

Смешной: Ну, 210-ю не признаю.

Чехович: С остальными эпизодами что?

Смешной: Ну, признаю.

Чехович: Признаете полностью, частично, не признаете? Есть три формы.

Смешной: Частично.

Чехович: В чем заключается частичность?

Смешной: Ну то, что мои действия привели прямо там к ущербу…

Чехович: Ну, 159-ю, давайте начнем. 210-ю не признаете полностью?

Смешной: Угу.

Чехович: 159-ю 4-ю по приобретению неправомерному акций птицефабрики Зеленецкой? Признаете вину полностью, частично или не признаете?

Смешной: Частично.

Чехович: Почему частично?

Смешной: Ну, потому что мне не было известно о том, что данная… изначально, что данная оценка была занижена птицефабрики Зеленецкой. Но то, что мои действия привели к определенному ущербу, то есть выбытию имущества, признаю.

Чехович: Подождите. То есть Вы не понимали о том, что выбыло республиканское имущество в частные руки?

Смешной: Нет, я понимал, что выбыло.

Чехович: А что тогда?

Смешной: Ну, что это привело к ущербу. Я не понимал, что это схема мошенническая и что вот это вот… оценку, которую мне дали, на миллиард там 100, или сколько там, не помню, 80, да? Что это была заниженная оценка. На тот момент я об этом не знал.

Чехович: Угу. Потом, когда покупали заводы, продавали долю…

Смешной: Ну и то, что завышена оценка была у заводов, на самом деле мне тоже не было известно.

Чехович: Вы оценивали долю «Метлизинга» перед ее продажей?

Смешной: Ну не я заказчиком являлся. Нет, не оценивал.

Чехович: Ну а почему нет? Приобретал кто, «Агрохолдинг»?

Смешной: Долю «Метлизинга»?

Чехович: Продавал, то есть, кто, «Агрохолдинг»?

Смешной: Долю «Метлизинга»?

Чехович: Да.

Смешной. В размере 100% – да.

Чехович: Нет, почему в размере 100%?

Смешной: Ну, в размере, Вы имеете в виду, доли, которая состояла из акций «Зеленецкой»?

Чехович: В 2011 году было заключено три договора купли-продажи. Один договор купли-продажи между «Агрохолдингом» и «Метлизингом», который заключался в том, что «Агрохолдинг» продал часть принадлежащей ему доли компании «Метлизинг». Было? То есть вину по предъявленному обвинению по участию Вашему в составе организованной группы и неправомерному завладению акциями птицефабрики «Зеленецкой» Вы признаете частично?

Смешной: Ну, я не до конца понимал. Я не понимал, что это схема что эти люди там завязаны, что конечной целью их является получение там неких…

Чехович: А как же Ваши ранее данные показания о том, что Вам Кудинов говорил, что это… птицефабрикой хочет завладеть Зарубин? Все к тому и пришло.

Смешной: Зарубин, но он же не говорил, что… Нет, он не говорил, что завладеть. Он говорил, что ее хочет купить Зарубин, то есть это разные вещи – завладеть, купить. Нет, я знал, что конечный бенефициар там Зарубин в этой сделке. Но я не предполагал, что это мошенническая схема какая-то.

Чехович: Выгода возглавляемого Вами «Агрохолдинга» какая была от этой сделки?

Смешной: Выгода от этой сделки по получению двух активов - молокозавода и хлебокомбината.

Чехович: 2010 год.

Смешной: А, Вы имеете в виду, когда…

Чехович: «Агрохолдинг» владеет птицефабрикой «Зеленецкой».

Смешной: Так.

Чехович: Вы не знали, что в рамках схемы действуете, вот это совместное предприятие, что все это фикция и что…

Смешной: В 2010 году я только пришел в «Агрохолдинг» работать. Откуда я знал?

Чехович: И что письма эти… Ну Вы передаете своим… за своей подписью передаточной.

Смешной: На второй день работы. Я вообще даже был не в курсе.

Чехович: Вы пришли туда 29 апреля. А передаточное распоряжение подписали 24 июня.

Смешной: Я не мог за месяц разобраться.

Чехович: Два месяца. Что Вы не смогли разобраться?

Смешной: Мне просто позвонил…

Чехович: Что у Вас в собственности высокорентабельный актив?

Смешной: Я не ходил… Нет, я знал, что у меня в собственности.

Чехович: Что Вы его отдаете, а смысл этой передачи?

Смешной: Нет, цели. Смысла я не понимал.

Чехович: А зачем Вы тогда отдавали, если Вы не видели смысла?

Смешной: Нет, потому что мне дал распоряжение Кудинов передать. Как учредитель моего общества. Он мой работодатель непосредственный, который подписал договор со мной трудовой.

Чехович: О том, что учредитель может Вам давать распоряжение…

Смешной: Я не задавал вопросов и исполнял просто.

Чехович: …нет в уставе ни слова. Выполнять решения единственного участника – да, если это не противоречит интересам возглавляемой коммерческой организации. Закон об ООО.

Смешной: На тот момент я не смог оценить, скажем так, ну вот. Так как в штате «Агрохолдинга» не было ни юристов, ни… А в штате фонда, кстати, были юристы, которые готовили все документы, и экономический отдел.

Чехович: А при чем тут юристы и экономический отдел?

Смешной: Ну они, наверное, целесообразность понимали.

Чехович: Вы же пришли руководить предприятием, значит, Вы обладаете достаточной квалификацией для того, чтобы принимать управленческие решения. Вы принимаете управленческое решение, обладая соответствующей квалификацией. Как Вы его принимаете, на основе чего?

Смешной: На основе, скажем так, указаний моего учредителя.

Чехович: Вы обязаны их выполнять?

Смешной: Я считал на тот момент, что обязан. Это мой учредитель и работодатель. Я считал, что я должен выполнять его распоряжения.

Чехович: В легализации вину признаете?

Смешной: Частично тоже, признаю.

Чехович: Показания, которые давали ранее, подтверждаете, нет?

Смешной: Показания в ходе допросов?

Чехович: Ну да, которые Вы в ходе допросов давали. Там когда, после предъявления обвинения Вы допрашивались. До этого Вы допрашивались в качестве свидетеля по данному уголовному делу.

Смешной: В качестве свидетеля…

Чехович: О Вашем знакомстве с Зарубиным и другими лицами.

Смешной: Ну, о знакомстве – да, подтверждаю в качестве свидетеля. В качестве обвиняемого – частично.

Чехович: А показания, которые вы давали об обстоятельствах, известных вам, Вы подтверждаете в каком объеме, и подтверждаете ли их?

Смешной: Лариса Геннадиевна, Вы там не увлеклись?

Чехович: Об обстоятельствах завладения акциями птицефабрики «Зеленецкой», так?

Смешной: Ну, подтверждаю, да.

Чехович: То есть то, что Вы рассказывали, то, что записано в вашем допросе от 12 сентября, соответствует действительности?

Смешной: Частично подтверждаю.

Чехович: То есть Вы в прошлый раз ввели органы следствия в заблуждение относительно тех или иных обстоятельств? То есть обманули?

Смешной: Скажем так, я себя оговорил.

Чехович: Причины для Вашего собственного самооговора какие, по которым Вы сами себя оговорили? Вы дали показания об обстоятельствах, известных Вам, совершения преступления, связанного с завладением акциями птицефабрики Зеленецкой.

В этом месте Смешной обращается за помощью к адвокату, но поддержки не получает, и допрос продолжается.

Чехович: Значит, в ранее данных Вами показаниях Вы заявили о том, что о преступных намерениях по завладению акциями птицефабрики «Зеленецкой» Вам стало известно из общения с Кудиновым и Фаерштейном, с которыми Вы до этого были знакомы, работая в различных организациях, аффилированных с Зарубиным и располагавшихся на территории Республики Коми, а также из общения с Москвиным Демьяном Валерьевичем, контакты которого Вам дал Кудинов. Соответствует это действительности?

Смешной: Соответствует, кроме фразы «преступные…» Как там завладением-то?

Чехович: Преступные намерения по завладению акциями ООО «Птицефабрика Зеленецкая».

Смешной: Что Кудинов, но он не говорил, что это преступные намерения. Я не понимал, нет.

Чехович: Естественно, он прямо не говорил.

Смешной: Я не понимал, что это преступные.

Чехович: А почему Вы ранее дали такие показания о том, что намерения были преступными?

Смешной: Потому что Вы оказывали на меня давление.

Чехович: Оказано давление на Вас было? С чьей стороны?

Смешной: С Вашей.

Чехович: С нашей стороны? Каким образом? В чем оно выражалось?

Смешной: Да. Ну, избрание меры пресечения.

Чехович: А какая избранная мера? В отношении Вас была избрана мера пресечения, связанная с подпиской о невыезде.

Смешной: Нет, но Вы сказали, что Вы будете выходить на арест, если я не признаю этот факт.

Чехович: Угу. Вышли?

Смешной: Ну я признал, да.

Чехович: А, то есть Вы признали, и мы не вышли на арест, да? Ага. Так фактически-то что соответствует действительности из Вами сказанного?

Смешной: Фактически – то, что я сейчас говорю.