В преддверии празднования 95-летия Коми «Республика» продолжает публиковать очерки и интервью с обладателями государственных наград. Новым героем проекта стала медсестра Коми регионального перинатального центра Лариса Жукова, которая посвятила себя работе с недоношенными младенцами.

Фото из личного архива Ларисы Жуковой

Оканчивая школу, Лариса Жукова и не думала становиться медсестрой. Пример матери-учителя перед глазами толкал ее в ту же сферу образования, но волей судьбы после школы она поступила в медицинское училище.

– Я родом из Архангельска. Мой брат учился в целлюлозно-бумажном техникуме в Эжве, поэтому родители отпустили меня в Коми вместе с ним. Так я очутилась в медучилище – совершенно случайно. Даже не знаю, почему так вышло, – рассказывает Лариса Жукова.

За годы учебы и практики она ни разу не пожалела об этом спонтанном решении, а придя на работу в роддом, убедилась, что здесь нужна больше всего.

32 года – таков трудовой опыт Ларисы Жуковой. Сначала семь лет в отделении новорожденных, потом в перинатальном центре открылось отделение реанимации и интенсивной терапии. Туда направили самых опытных медсестер, среди которых оказалась и наша героиня.

– Пахло молочком, – вспоминает о первых ощущениях от нового места Лариса Жукова.

Как медсестра детских учреждений, она не может представить, каково это работать со взрослыми, и отмечает, что уход за детьми – самая чистая профессия:

– Попадая к ним, чувствуешь их нежность и невинность.

И все же ответственность за хрупкую жизнь малышей куда серьезнее благоговения перед ними. Молодые медсестры не избавлены от страха сделать что-то не то, особенно работающие в реанимации. Справиться с этим чувством помогает только постепенное нарабатывание опыта, но и его иногда бывает недостаточно.

В 2011 году был одобрен законопроект «Об основах охраны здоровья граждан в РФ», где говорилось о критериях «живорожденности». Это показатели, которые позволяют врачам считать недоношенных младенцев способными выжить. За всеми этими официальными словами скрывалась надежда для будущих малышей: с 2012 года в России выхаживают мальчиков и девочек с критическим весом более 500 граммов, с 22 недели. Борьба за их жизнь началась в кабинетах, а сейчас ежедневно продолжается в больницах.

– Когда только приняли эту программу, мы с коллегами не знали, что делать, – рассказывает Лариса Жукова. – Родился – положили в теплый кувез – лежит. Было много проблем. Мы придумывали разные способы стимулировать детей двигаться. Клали на жесткую шкурку, которая покалывала кожу, и ребенок начинал двигаться – значит дышать. Так стимулировали дыхание. Мы привыкли, поняли, что нужно делать. Сейчас проще, все знают, как лечить и выхаживать.

Привычка во многом определяет работу в отделении реанимации. Из нее рождается уверенность в том, что ты можешь сделать, а отсюда – спокойствие. Дети, независимо от своего положения, чувствуют настроение окружающих людей. Если человек рядом с ним нервничает, то он будет реагировать на это. Если же спокоен – значит, все в порядке и малышу не о чем беспокоиться.

– С годами приходит понимание, что ребенка нужно чувствовать, – делится опытом Лариса Жукова. – Дети знают, когда к ним относишься с теплотой. Они становятся спокойнее.

Среди молодых медсестер часто встречаются нервные, не умеющие владеть эмоциями. При этом у многих могут быть дети, но чувства материнства нет. Дети при них бесятся, все мониторы пищат, невозможно ничего сделать. Придет спокойная – и тишина.

Медсестры в роддомах не обрастают цинизмом – просто не имеют на это права. Даже молодые сотрудницы в общении со своими старшими коллегами перенимают это правило. Проводя целые смены в окружении детей, они относятся к ним как к «драгоценностям», как выразилась собеседница. Эмоциональная связь с подопечными в отделении реанимации идет только на пользу, и выхаживание – это не только работа оборудования по поддержанию жизни.

– Прикосновения, разговоры ласковые – все это помогает, ведь дети чувствуют нас, даже находясь в кувезе. Начинают шевелиться, как будто что-то хотят сказать. У них есть рефлексы: протянешь пальчик, они вцепятся, что разжать иногда сложно.

Работать с недоношенными детьми и не привязаться к ним – невозможно, признает Лариса Жукова. Оборотная сторона такого погружения с головой в свою работу – тяжесть расставания с подопечными при выписке или при летальном исходе.

– Это очень тяжело: заходишь в палату и все ждешь, что ребенок будет здесь. Он все понимал: лежал в аппарате, узнавал голос, тянулся, – не без горечи рассказывает Лариса Жукова.

Тем не менее чаще всего разлука несет светлые чувства, когда медсестры узнают, что их бывшие пациенты в полном порядке.

– Год назад к нам попал мальчик-отказник. 700 граммов веса. Мы выхаживали его всем коллективом. Дали имя, два месяца с ним возились. Лечили страшные опрелости. После нас его перевели в детскую больницу, куда мы ходили его проверять. Иной раз придем: он бедный, холодный, сырой. Придем – поможем обязательно. Сейчас он в доме малютки – растет здоровым. Директор нам присылал фотографии: как мальчик грибы собирает, ягодки жует. Тяжело расставаться с ним было. Чуть не плакали, когда забрали его.

В перинатальном центре детей ведут до стабильного состояния, потом передают в больницы. Раньше на это уходил месяц, а сейчас некоторые дети остаются в отделении на целых три. Главное, чтобы к тому моменту ребенок мог самостоятельно дышать и питаться, тогда он начнет набирать вес. До этого момента заботы об уходе за ним на медсестрах. Сейчас в их работу активно включаются новые методы выхаживания, как, например, «метод кенгуру». Малыша передают матери: кладут на грудь кожа к коже, чтобы выровнять температуру тела и помочь спокойно дышать. Так их оставляют на 40 минут или час. Ребенок лежит на груди, чувствует тепло матери, прижимается к ней, начинает отличать ее запах от остальных.

Помощь медсестер отделения реанимации нужна не только детям, но и их мамам. Не каждая роженица может быстро привыкнуть к виду своего слабого ребенка. Сама Лариса Жукова тоже мать, и ей проще понять, что делать с обеспокоенной женщиной. Сложнее с отцами. Они редко заходят в отделение, в основном из страха, потому что не понимают, что здесь происходит.

– Молодые мамочки, бывает, уткнутся тебе в плечо, начинают плакать – надо их успокоить, что-то сказать. Ты можешь знать, что с ребенком вряд ли все будет в порядке, но мать должна тебе поверить. Надо иметь ко всем подход, как и с младенцами. Они тянутся к нам, как и их дети, ждут, спрашивают, беспокоятся: «Мы скучали, нам плохо без вас». Для медсестры важно прочувствовать боль матери, встать на ее место.

И все же судьба многих выписанных детей и их родителей остается для медсестер неизвестной. Редко, когда мамы потом возвращаются в отделение. Исключение составляют лишь те, кто еще во время выхаживания установили крепкие отношения с персоналом. Они присылают фотографии детей, звонят, интересуются делами.

Осуждать девушек, которые отказываются рожать вообще, Лариса Жукова не берется. Недоношенный ребенок может родиться как у молодой, так и у зрелой женщины, и главное в любом случае – готовность заботиться о маленьком человечке.

Уменьшению количества недоношенных детей, по словам Ларисы Жуковой, помогает профилактика. Она ведется еще во время беременности – это различные препараты и гормоны, которые помогают плоду развиваться. Мнение о том, что недоношенный ребенок обязательно неполноценный, ошибочно. Нередко у таких детей возникают проблемы со слухом, зрением, работой органов. Бывают и тяжелые инвалиды. Но ничто из этого не делает их менее значимыми членами общества, и тем более частью семьи.

Труд в роддоме всегда коллективный. Благодаря сплоченности медсестер и их крепким связям уход за детьми всегда на высоком уровне, и каждая смена знает, что необходимо их маленьким пациентам. Новые кадры же приходится обучать заново, потому что, кроме теории, у них ничего нет. Лариса Жукова знает об этом не понаслышке – к ней часто обращаются с просьбами провести семинары и лекции. Среди медперсонала остаются на постоянную работу только женщины. Лариса Жукова связывает это не только с амбициями, но и с личными качествами.

– Мужчины идут дальше учиться, хотя на практику медбратьями многие приходят. Все говорят: «Мы будем идти дальше». К тому же медбрат бы не смог быть настолько эмоционально открытым, как медсестра. Я не видела никогда, как мужчина бы сюсюкал с ребенком. Они приходят, как врачи, назначения сделают, проверят и уйдут. Они знают, как лечить, как спасти, остальное – наше. Дальше наши руки, наши голоса. Они так и говорят: «Все в ваших руках».

В роддоме два самых тяжелых отделения – родильный зал и реанимация. Постоянная работа в быстром темпе, когда весь день ты проводишь на ногах, не может не выматывать. По словам Ларисы Жуковой, главное, чтобы были выходные и возможность отдохнуть, а о смене работы она задумывается редко.

– Иногда думаешь, что стоило бы найти работу полегче, но потом приходит мысль: куда? Снова к чему-то привыкать? У меня так знакомая ушла: два года маялась, потому что не могла привыкнуть к дневной работе. Мы редко сидим, постоянно суетимся, бегаем. Может, это и хорошо находиться в поиске, но я с трудом привыкну к таким кардинальным изменениям.

Ключевое достижение, по мнению Ларисы Жуковой, вовсе не государственная награда, хотя это заслуженное признание. Знание того, что тебя ценят на работе, – сама по себе лучшая благодарность.