Глава Коми Вячеслав Гайзер на заседании «Клуба главных редакторов» выразил свое мнение по наиболее проблемным вопросам, которые касались непомерно высоких счетов на оплату жилищно-коммунальных услуг, сокращения чиновничьего аппарата, межбюджетных отношений, подведения итогов Олимпиады в Ванкувере. В беседе приняли участие руководитель группы БНКоми Елена Мезенцева, главный редактор агентства «Комиинформ» Евгений Зелинский, директор информационного агентства «КомиОнлайн» Захар Волокитин, главный редактор газеты «Республика» Евгений Хлыбов, директор телерадиокомпании «Коми гор» Наталья Линкова, директор программ телеканала «Юрган» Александр Кузнецов и главный редактор газеты «Красное знамя Севера» Дарья Шучалина. БНКоми представляет стенограмму разговора.

Вячеслав Гайзер ответил на вопросы главредов. Фото Юрия Кабанцева

Вячеслав Гайзер: Мне очень приятно, что мы с вами попытаемся в первый раз построить диалог в таком формате. Может, сразу перейдем к вопросам?

Александр Кузнецов: Вячеслав Михайлович, я бы хотел начать с коммунальной тематики. Той борьбы, которая идет сейчас с коммунальными тарифами в нашей республике. Всем известно, что третья часть жителей республики, которая пользуется приборами учета, пострадала в этой ситуации. Из наказаний, насколько я знаю, – два выговора и один человек уволен. Как Вы прокомментируете это несоответствие?

Вячеслав Гайзер: Давайте попытаемся еще раз разобраться, что произошло. Потому что важно, не сколько человек уволено или наказано, а разобраться в причинах и следствиях этой проблемы. Что произошло на самом деле? Люди получили за январь квитанции, в которых обозначена сумма платежа, резко возросшая по сравнению с тем, что они в среднемесячном исчислении платили в прошлом году. Причем эта сумма превышений оказалась настолько большой, что люди впали в легкий ступор, и посыпались справедливые нарекания – а что, что произошло? – попытались разобраться. Так вот, произошла следующая вещь, и именно в связи с этим я ставил вопрос о наказании соответствующих чиновников и должностных лиц, которые не до конца проработали этот вопрос информационно, то есть оповещения граждан о тех изменениях, которые произошли. Чтобы, кстати, была понятна разница между понятием «платеж» (то, что обозначено в квитанциях) и «тариф», потому что все время сегодня звучит такая тема, что тарифы неправильные, тарифы резко возросли - резко вырос платеж, а не тариф. А платеж – это та сумма, которая складывается из тарифа, утвержденного на услугу, нормативов потребления, фактических показателей потребленной теплоэнергии, и вот как сумма этих составляющих получается платеж. Первая и очень важная вещь: рост тарифов на этот год у нас не превысил установленного порога РФ. В целом все тарифы выросли не более чем на 9 процентов. А вот платеж вырос значительно, из-за того, что наложилось несколько факторов одномоментно. Первое – это переход на общедомовые приборы учета, а они четко зафиксировали выросший объем потребления тепла в связи с тем, что у нас очень холодная зима произошла в этот раз по сравнению с прошлыми годами. Это раз. Второе – изменившиеся нормативы потребления. В прошлом году была сделана большая работа по установлению дифференцированных нормативов в зависимости от вида жилья, типа и всего, что с этим связано. Это требование закона. Установление общедомовых приборов учета – это тоже нормативное требование. То есть имеются соответствующие документы федерального уровня, которые регламентируют эти процессы. И третий момент, который можно и должно было спрогнозировать должностным лицам… Все прекрасно понимали, что зима холодная и что платеж резко вырастет. 307-е постановление Правительства РФ в данном случае дает право тем, у кого есть приборы учета, перейти на оплату по 1/12 объемов потребления и каждый месяц 1/12 от тех объемов, которые год назад были зафиксированы, людям выставлять. Тогда платеж равномерно будет разбит в течение года…

Елена Мезенцева: Как, в общем-то, всегда и было…

Вячеслав Гайзер: …Как всегда и было. Единственный нюанс, что летом у нас люди не платили, но в случае, если переходят на эту систему, то и летом 1/12 будут платить. Есть там неприятный момент для потребителей – когда пройдет год, возникнет проблема 13-го платежа. Приборы они же фиксируют четко, какое потребление произошло, и вот, когда по 1/12 заплатят 12 месяцев, в январе будет произведена сверка, сколько фактически потреблено, и разница пойдет в 13-й платеж. Это один вариант. Второй – тот, который произошел. Анализ показал, что в каких-то населенных пунктах или районах, где стоимость гигакалории не так велика, люди предпочитают именно такой вариант. В первую очередь возмутились ведь те, у кого высокая стоимость гига и у кого этот платеж – если по двухкомнатным квартирам говорить – превысил 10 тысяч рублей, то есть превысил среднюю зарплату, которая есть на сегодня в районе. Ну, вот как в Усть-Куломе было, когда мне прислали копии счетов – по двухкомнатным квартирам объем платежа за январь более 11 тысяч.

Александр Кузнецов: Смущает то, что знали все, что такая ситуация будет, но допустили…

Вячеслав Гайзер: Вот, правильно! То есть люди, ответственные за этот процесс, – сотрудники тепловой компании, это чиновники, которые работают в министерстве, курирующем коммунальную отрасль, понимая, что такое может произойти, не провели разъяснительную работу среди людей - это раз, второе – не предложили еще раз вариант, который подразумевает переход на оплату 1/12. То есть люди попали в информационную ловушку, и отсюда такой негатив пошел. В связи с этим вся цепочка чиновников, причастных к этой недоработке, понесла наказание. А человек, который возглавлял в компании службу реализации - работу с абонентами, - действительно уволен. Я не считаю, что это недостаточный урок для всех тех, кто был к этому причастен, достаточно серьезные выводы сделаны по всей цепочке. Но я хочу, чтобы у всех было понимание, что это ведь не решает суть проблемы. А она как раз заключается в том, что объем платежа настолько высок в тех районах, где высокая стоимость гигакалории, что это превышает среднюю зарплату в этих районах. И поэтому, как бы нам ни хотелось отрапортовать, что мы пересчитали на 1/12, вопрос решен, – это было бы неправда. Нужен следующий шаг, и правительство сейчас его сделало. По тем районам, где в силу объективных причин – а причины эти можно сформулировать следующим образом: основная доля затрат в стоимости гигакалории все-таки заключена в стоимости топлива…

Елена Мезенцева: Мазут дорогой…

Вячеслав Гайзер: Не только мазут. Уголь с учетом его обработки и транспортировки особенно в труднодоступные районы становится сопоставим с дорогими видами топлива. Поэтому следующий шаг правительства должен заключаться в том, чтобы либо заморозить тариф, либо – что, наверное, более правильно – по таким поставщикам тепловой энергии этот тариф был бы пересчитан и уменьшен. Вопрос: реально это сделать или нет? Я считаю, что реально. И единственный путь, как мне кажется - я следил за дискуссией и в СМИ, и в разговорах по поводу того, что есть два варианта, как к этой проблеме можно было бы подойти, – либо субсидировать предприятия ЖКХ, покрывая их убытки, либо работать со стандартом платежа населения, то есть субсидировать население. С моей точки зрения, это путь порочный. Поэтому мы выбрали для себя вариант, утвердили, и сейчас он находится в стадии реализации – это субсидировать не предприятия, его неэффективность, не население, а субсидировать создание госрезерва топлива, как основной составляющей дороговизны тарифа с тем, чтобы мы могли в среднесрочной перспективе обеспечить по фиксированной цене продажу топлива предприятиям, которые оказывают такого рода услуги, то есть поставки тепла населению. Это, естественно, не просто так, а в обмен на требование – нам видится, это должно быть не менее трех лет, – что в течение этого срока тем организациям, которые получат такую возможность, автоматом тарифная служба пересчитает тариф, потому что стоимость топлива будет фиксирована для них, и фиксирована надолго, и не по рыночным ценам, а по ценам, которые нам дадут возможность пересчитать тариф в сторону уменьшения. В обмен они за эти три года должны будут защитить на правительстве свою программу модернизации по тем котельным, которые имеют в населенных пунктах малую мощность загрузки. Не секрет, что у нас сегодня полно случаев, когда стоит котельная, которая отапливает два социальных объекта и один какой-нибудь двухквартирный дом, и коэффициент загрузки котельной достигает 15 процентов. Понятно, что в сегодняшних условиях, наверное, действительно надо посмотреть какие-то более современные подходы к организации отопления в таких случаях. Я считаю, что надо эту котельную просто ликвидировать и переходить на индивидуальное отопление. Котелок поставить, грубо говоря, в ту же школу, посадить его на электричество - сегодня это, однозначно, более эффективно и более рентабельно. Вы знаете, в Печорском районе у нас были построены две малокомплектные школы модульного типа, в которых были применены технологии отопления на электричестве, знаете, какие морозы были, но школы прекрасно себя показали с точки зрения тепла и функционирования. Поэтому опыт положительный есть. Мы о нем не трубили, но мы его нарабатывали. И сегодня смело можем сказать, что все это реализуемо. Другое дело, что все это сейчас нужно четко, поэтапно облечь в документы, поставить под контроль - и реализовывай! Механизм – еще раз говорю – для этого есть. Вот тогда мы сможем сказать, что этот шаг даст возможность в среднесрочной перспективе людям более уверенно себя почувствовать по части платежей за ЖКХ.

Евгений Хлыбов: Доходы республиканского бюджета по сравнению с прошлым годом сократились на порядка 5 миллиардов рублей...

Вячеслав Гайзер: По отношению к 2008 году?

Евгений Хлыбов: По отношению к 2008 году. Как-то на обсуждении бюджета вы сказали, что есть два пути: сокращать расходы или брать взаймы. По какому пути мы пойдем, и ожидает ли республиканский бюджет увеличение доходной и, соответственно, расходной части в этом году?

Вячеслав Гайзер: На самом деле, это не два единственных пути. Самый оптимальный для нас путь – это увеличивать собственные доходы через стимулирование экономики и рост производства, мы тоже этим, собственно, и занимаемся, в том числе и открытием новых производств. А вообще, конечно, это должен быть симбиоз всех трех направлений, я всегда говорил, говорю и буду говорить, что считаю сегодняшние расходы бюджета далеко не оптимальными по эффективности, и это касается любой сферы. Как человек, который восемь лет отвечал за финансирование и министерство финансов, по каждому направлению и каждой отрасли могу иллюстрировать примерами системными, а не разовыми. Я их всегда и в государственном совете на заседаниях комитетов приводил. То есть, что касается продолжения наведения порядка в области расходов бюджетных средств, однозначно, мы этот путь продолжим. И там есть к чему стремиться. По поводу заимствований…

Елена Мезенцева: Приведите, пожалуйста, какой-нибудь конкретный пример, потому что не очень понятно.

Вячеслав Гайзер: Хорошо. Допустим, модная тема расходов на чиновников или госуправление. Это касается всех уровней, начиная от поселений и расходов на содержание чиновников, которые возникли на уровне поселений, это вообще отдельная тема, как у нас в течение одного года количество чиновников благодаря поселенческому уровню выросло на 400 или даже 500 единиц. Кто-то почувствовал, лучше стало что-то у нас от того, что чиновников стало больше на уровне поселений? Да, конечно, нет. Здесь тоже должен быть определенный здравый смысл. Понятно, что управление должно быть, но оно не должно быть самоцелью, при местном управлении создание дополнительных рабочих мест через то, что чиновники плодятся. На зарплату деньги уходят, а на чистку дороги или там лампочку ввернуть уже денег нет. И при этом единственный вопрос, который потом возникает: а где же взять деньги на выплату чиновничьей зарплаты, а не то, как навести порядок в поселении. Вот так примерно на всех уровнях. Пресловутый подход к такого рода эффективности расходов – это Березовка, Печорский район. Опять же буду приводить пример на Печоре, ну, слава богу, там сменился теперь этот глава поселения. Но, тем не менее, человек потратил почти полтора года в попытке доказать району, что он самостоятелен по бюджетному кодексу в расходовании средств на уровне поселения. Когда мы посмотрели его платежи - при том, что он жаловался на то, что районный уровень не дает осуществлять свободное планирование и расходование средств, - это было что угодно, начиная от приобретения автотранспорта и кончая не офисной мебели для нужд поселения. Мне кажется, обсуждать дальше эффективность расходов на поселение при том, что опять же в поселении ничего не делается, бессмысленно. И такого рода расходов и подходов очень много. Но вы же тоже, кстати говоря, общаетесь с людьми и знаете, что очень много нареканий в части всяких приобретений, это касается всех - от образования до медицины, это касается и энергоэффективности как раз. Все, что связано с тратой денег бюджетными учреждениями на коммуналку, – очень много вопросов. Очень много вопросов, на самом деле, связано с системой оплаты труда. Жалоб здесь очень много, но если начинаешь разбираться по каждому конкретному случаю учреждения, то последний пример с культурой, когда мы провели проверку, показал, что там по всей цепочке вопросов очень много. Не к тому, что мало денег, а к тому, как, каким образом планируют и используют средства самой отрасли, в самом учреждении. К сожалению, зачастую это связано с тем, что у нас сегодня очень слабая подготовка специалистов в экономике…

Елена Мезенцева: Это тот вопрос, который я хотела задать, – кадровый. Потому что возможно ли научить тех людей, чиновников со стажем, которые сейчас сидят во всех уровнях власти, мыслить по-новому, предугадывать, прогнозировать, что будет, и так далее. Возможно ли, или всех нужно отправить на другое направление, обновлять все кадры? Тогда где брать эти новые кадры?

Захар Волокитин: Предугадывать, что будет холодная зима…

Вячеслав Гайзер: Хороший вопрос. Я считаю так, что не может быть критерием оценки наличие или отсутствие стажа у чиновника. Я просто знаю массу примеров того, что люди в очень зрелом возрасте 100 очков форы дают и в бизнесе, и в чиновничьей работе молодежи, которая только приходит и вроде как хочет проявить себя, но, к сожалению, между желанием и возможностями у них большая разница. Надо ли обновлять кадры? Да, надо. Потому что на самом деле очень много изменений сегодня в законодательстве, в технологиях, в управленческом процессе. Здесь свежий взгляд со стороны людей, которые приходят на чиновничью работу, является плюсом. Но я хочу сказать, что здесь тоже есть ложное представление, что у нас в республике нет какого-то системного подхода. Если посмотреть на цифры, которые мы сегодня имеем, по поводу входа в чиновничью работу по результатам конкурса из управленческого резерва, из резерва министерств и ведомств, у нас более 68 процентов людей, приходящих на ту или иную должность в аппарат, приходят по конкурсу. А из общей массы пришедших почти половина - из резервов. Мы, к сожалению, может быть, мало об этом говорим, информации об этом мало, но сделано здесь много, в этом смысле наша республика не уступает тем субъектам, которые об этом широко говорят.

Елена Мезенцева: То есть выбирать есть из кого? Не все еще уехали?

Вячеслав Гайзер: Есть из кого, не все.

Евгений Хлыбов: Вот в продолжение этой темы. Вячеслав Михайлович, в последнее время, наверное, почти по всем министерствам и ведомствам произошло, условно говоря, сокращение заместителей руководителей, очень многих оставили без контракта. Это связано больше с экономией средств на содержание министерств и ведомств, или это некий политический или управленческий шаг?

Вячеслав Гайзер: Да это наведение элементарного порядка, который касается любых вопросов, связанных с бюджетом, причем, бюджет ведь не обязательно имеется в виду государственный… Если мы посмотрим в бизнесе, то бюджетирование - это обязательная составная часть, если мы говорим об эффективности управления. Что в бизнесе, что в государственном управлении подходы-то, по большому счету, в этом смысле одинаковы. И здесь, с моей точки зрения, должны существовать четкие регламенты, нормативы и требования к структурам органов исполнительной власти, тем задачам, функционалу, которые они выполняют. И, соответственно, должен быть какой-то сформулирован подход, а вообще, сколько, грубо говоря, чиновников, какого уровня должно быть в органах исполнительной власти, чтобы решать те задачи, которые перед ними стоят.

Елена Мезенцева: Это как-то математически, что ли, вычисляется?

Захар Волокитин: Коэффициент чиновников…

Вячеслав Гайзер: Это не математически, математика - это уже, так сказать, как инструмент появляется. Вообще, интересная история вопроса, когда два года назад приступали, подходили к этой теме вместе с министерством экономического развития, мы сделали для себя такой исторический анализ: а вообще, каким образом регламентировалась работа чиновников и их количество в новейшей истории, во времена Советского Союза, может, в царские времена. Мы дошли до 1917 года, до момента революции. Хочу сказать: никогда и никак не регламентировался, к сожалению. Ну не знаю, может, при царизме. Вот, 1917-й год настал, совет народных комиссаров создали, каким-то волевым решением приняли: вот, вчера было 10 чиновников, которые всю российскую империю обслуживали, теперь будет 100. Тогда был резкий рост аппарата, на порядок вырос. И дальше ежегодно, раз в пятилетку шло планирование достигнутого. Чиновник, если его не регламентировать, он всегда будет доказывать, что функцию, которую исполняет орган исполнительной власти, должен не один человек исполнять, а десять. Завтра скажет: не десять, а двадцать. Эта система, если ее не регламентировать и не держать под контролем, просто заранее запрограммирована на расползание.

Елена Мезенцева: И сейчас вы пытаетесь это…

Вячеслав Гайзер: Да, мы это пытаемся занормировать. В том числе это сделано опытным путем на примере министерства экономического развития, министерства финансов. Есть специальный метод - фотография рабочего дня, другие методы, которые фиксировали бы, а сколько на самом деле одному человеку нужно времени, чтобы подготовить бумажку, отчет и так далее. Исходя из этого, были предложены подходы по нормированию.

Захар Волокитин: В продолжение темы, проект «Электронное правительство» подразумевает как раз регламентацию процессов и, в том числе, подмену некоторых функций, которые чиновники выполняют, за счет автоматизированных систем, за счет сокращения чиновничьего аппарата. По этому проекту республика куда идет, в каком направлении?

Вячеслав Гайзер: В правильном.

(Смех в студии)

Опять же, что такое, тут я не знаю, может быть, и беда, а может быть, и плюс моего стремления пытаться все систематизировать, поскольку по своей основной специальности я инженер-системотехник. Так вот, я хочу сказать, что, когда опять же все оперируют понятием «Электронное правительство», на самом деле, это достаточно узкая вещь и понятие, которое является одной из составных частей более широкого понятия - его можно назвать условно, но оно суть отражает - информационного общества. И в этом смысле, мне кажется, акценты, которые сегодня на федеральном уровне делаются, постановка задач для реализации такой программы, правильные.

У нас в республике на сегодня ¬в этом смысле сделано следующее: все, что во временных рамках положено с точки зрения определения плана действий, подхода, организационной структуры и так далее, - это все регламентировано соответствующим федеральным документом. У нас это делается, делается именно по такому пути, о котором я говорил, то есть сегодня мы определяем структуру системы, которую нужно построить в республике, и которая будет включать в себя все составные части, а их очень много.

Это если говорить об основных принципах такой системы, это чтобы выйти на понятие предоставления услуг населению, юридическим лицам, вообще, обществу в той или иной мере в электронном виде, необходимо решить и построить много составных частей. Вот то, что касается «Электронной России», - это построение в каждом министерстве и ведомстве своей подсистемы электронной, обеспечивающей ее функционал, в том числе и электронный документооборот, который будет частицей общего документооборота системы республики. Это установление платежной системы, потому что решать такого рода сложную систему, допустим, без той же социальной карты бессмысленно. Вообще, автоматизировать рабочие процессы, допустим, в здравоохранении, без того, чтобы выйти на проект «Социальная карта», которая дает возможность человеку заменять пластиковой картой расчетной все те функции, которые он сегодня вынужден иметь на руках: кошелек, медицинскую карту, карту социального страхования, пенсионное, - вот это все должно быть в ней.

Невозможно решить эту задачу, если мы не будем обеспечивать точки доступа людей к этим услугам, а это что? Это почтовые отделения…

Елена Мезенцева: Сколько нам на это лет понадобится?

Вячеслав Гайзер: Много. Я хочу сказать, что…

Елена Мезенцева: Мы доживем до этой поры-то славной?

Вячеслав Гайзер: Ее нужно решать, конечно, поэтапно, потому что ее невозможно решить быстро и в полном объеме. В Великобритании, по сравнению с нами, раньше сформулировали и опытным путем идут, но они вообще уже 25 лет это решают. И нельзя сказать, что у них получается комплексно.

Елена Мезенцева: Коллеги, перейдем к более актуальной теме…

Вячеслав Гайзер: Но мы эту задачу будем решать, конечно, не 25 лет, потому что на сегодня есть наработанный опыт.

Елена Мезенцева: В Англии, есть наработанный в Англии опыт.

Вячеслав Гайзер: Не только. И в России, в определенных субъектах. Нужно просто это, не изобретая велосипед, объединить, проинвентаризировать, соответствующим образом установить и запускать. Вопрос непростой, потому что даже грамотность нашего населения в этой части, в общем-то, тоже оставляет желать лучшего, но, зная, как федеральный центр ставит задачу, такого рода программы строятся до 2018-го года, планируются поэтапно, мы будем делать то же самое.

Наталья Линкова: Кстати, по поводу федерального центра. Вы неоднократно подчеркивали то, что отношение федерального центра очень важно для республики. Укрепление каких позиций для региона особенно насущно сегодня?

Вячеслав Гайзер: Я думаю, что нормальные рабочие отношения с федеральным центром всегда актуальны. Точно так, как, на самом деле, с муниципалитетами – это же все взаимосвязано. Я считаю, что в сегодняшней ситуации, когда идет такое планомерное перераспределение доходных источников в сторону федерального центра, а в обратную сторону идет все больше передача полномочий, она, конечно, подкрепляется ресурсами, но беда в том, что зачастую все эти полномочия финансируются только с точки зрения самого полномочия. А вот для того, чтобы администрировать это, содержать аппарат, чтобы выполнять эти полномочия, для них уже денег не дают. Поэтому задача номер один, которую мы не только сейчас, но пару лет назад для себя четко сформулировали и стали наращивать в этом плане усилия, – это как можно большее увеличение финансирования со стороны Федерации любых программ, которые у нас реализуются на территории республики. То есть каждый дополнительный рубль, который мы в том или ином виде привлекаем в республику в виде денежных средств, в виде оборудования, технологий, чего угодно – это развитие республики. В прошлом году, когда мы принимали бюджет республики, по итогам года мы в первый раз планку перешагнули – более 10 миллиардов рублей получили в виде живых средств, это через бюджет прошло. Не считая тех программ, которые мы получаем оборудованием, техникой и так далее. Вот эти позиции надо усиливать.

Дарья Шучалина: Мы тут не в лидерах, я знаю, что Татарстан гораздо больше из федерального центра умеет, скажем так, выбивать денег.

Вячеслав Гайзер: Я не очень тут понимаю, что тут – лидеры, не лидеры. Я напомню, что мы доноры. И сравнивать себя в этом отношении можем только с теми субъектами, которые являются донорами. Их немного на сегодняшний день, их осталось...

Дарья Шучалина: Пять, по-моему, или шесть.

Вячеслав Гайзер: Около десятка, мы входим в их число. Если говорить об абсолютных цифрах, конечно, мы несопоставимы с Татарстаном. Но если в процентном отношении от объема бюджета, и самое главное от объема средств, которые приходятся на душу населения, которые мы привлекаем, то хочу вам сказать, что мы в лидерах. И далеко не каждый субъект может похвастать таким объемом средств федерального бюджета, который вытягивает в расчете на душу населения республики.

Дарья Шучалина: Какие министерства сработали лучше в этом плане в прошлом году?

Вячеслав Гайзер: Вообще, лидер в этом смысле министерство здравоохранения.

Елена Мезенцева: Вы знакомы с Медведевым?

Вячеслав Гайзер: Что значит знаком в вашем понимании?

Елена Мезенцева: Спрашиваю, почему, потому что, как многие, наверное, пытаюсь понять процедуру назначения губернаторов. Потому что она кажется такой прозрачной, а на самом деле вопросов много. Когда партия предлагает своих кандидатов, она никому не рассказывает, почему она выбрала именно этих людей. Президент достаточно молча подписывает свой указ, он нам тоже ничего не поясняет, почему он выбрал вас. Нужно ли при нынешней системе назначения губернаторов быть лично знакомым с президентом? Как вообще происходит процедура назначения губернаторов изнутри?

Вячеслав Гайзер: Начнем с того, что я не могу сказать, что знаю процедуру изнутри. Знаю лишь и могу сказать, как выглядело мое выдвижение. На мой взгляд, процедура этого выдвижения очень логична и стройно выглядела. Те кандидатуры, которые партия вносит, проходят как минимум большой круг собеседований...

Елена Мезенцева: Внутри партии?

Вячеслав Гайзер: И внутри партии, и в администрации президента. И есть определенные структуры, которые высказывают не только свое мнение, но дают свое заключение. И только потом уже президент принимает решение на основании совокупности данных. В том числе, и нужно ли ему влезание в знакомство или нет.

Елена Мезенцева: Он позвал потом Гайзера и сказал: «Вячеслав Михайлович, зайдите».

Вячеслав Гайзер: Он позвал меня до того. Да, мы с ним встречались до моего назначения. После этого, через какой то период времени, если говорить о процедуре, то она выглядела так: президент мне позвонил на сотовый и сказал, что он принял решение о внесении моей кандидатуры. Через полтора часа это сообщение пошло в средства массовой информации.

Елена Мезенцева: А на личной встрече ставились какие-то задачи? В комментариях на ленте БНКоми было четко сформулировано – что-то вам Медведев наказал. Хотелось бы от вас услышать.

Вячеслав Гайзер: Вы знаете, поскольку присутствовал я там один и ни с кем, собственно, этим не делился, то, что там написано было, отражает (смех)… Конечно, ставились определенные задачи, ничего там сверхъестественного нет, они с моей точки зрения правильные и безусловные к исполнению. Что я сегодня, собственно, и собираюсь делать.

Евгений Зелинский: Сформировав правительство, вы практически полностью сохранили управленческую команду, которая находилась при прежнем губернаторе. Наблюдатели практически сразу заговорили о том, что последует вторая волна кадровых обновлений. Последует ли она, и какие отрасли затронет?

Вячеслав Гайзер: Последует она или не последует, зависит от того, выполнят ли первые лица министерств и ведомств, то бишь сегодняшние министры те задачи, которые я перед правительством сформулировал как первоочередные в текущем году. Секрета тут тоже большого нет: каждый из них при назначении был предупрежден, что мы речь ведем о годовом контракте, и будем подводить итоги деятельности каждого министерства каждый месяц в привязке к тем задачам, которые перед ним поставлены. Справятся – продолжат работу. Не справятся – значит, будут соответствующие выводы. Но я хочу сказать, что в моем представлении командное управление не определяется только верхним эшелоном. Если вы обратили внимание, практически в 100 процентов в органах исполнительной власти либо полностью, либо на 80-90 процентов произошла замена заместителей первых лиц. Это, кстати, к вопросу надо или не надо, и каким образом производить ротацию. Очень многие из этих людей пришли со стороны, не изнутри власти. Поэтому я считаю, что этот путь будет очень показательным для работы практически всех министерств. И у нас есть из кого выбирать в случае, если те или иные чиновники либо проявят себя, либо не проявят.

Елена Мезенцева: Вы сами как финансист, инженер, как вы в роли политика? Было уже такое: вы понимали, как финансист, что нужно отрезать какие-то расходы, но как политик осознавали, что люди такого шага не поймут? Вы уже поняли, на что теперь уже не сможете пойти никогда, потому что вы становитесь политиком?

Вячеслав Гайзер: Я вообще не считаю, работая в этот период времени на должности главы, что политика и здравый смысл – это разные вещи. Говорить о том, что с точки зрения политики не надо делать определенных шагов, которые повышают эффективность или приводят в конце к более правильным результатам, и этого не надо делать, потому что люди не поймут, у меня такой позиции нет.

Елена Мезенцева: Вы готовы к непопулярным мерам?

Вячеслав Гайзер: Если это необходимо для дела, то да, конечно. Но при этом, я считаю очень важно объяснить людям, что это за мера, к чему она должна привести в концовке. Сама цель не может быть - урезать расходы. Я этого никогда не признавал и не декларировал. И когда я, будучи еще министром финансов, предлагал свои решения по оптимизации расходов, они не базировались на тезисе, что нам нужно экономить. Никогда. Я ответственно заявляю, что не было таких примеров и не будет. Всегда наши предложения были основаны на определенном анализе и предложениях, почему это надо делать именно так. Может быть, минус был в том, что мы-то эти предложения озвучивали и защищали в своей среде. А теперь я понимаю, что нужно больше объяснять людям, что за каждым шагом следует, и для чего мы как правительство это делаем. Может, тогда какие-то вещи перейдут из разряда непопулярных в ранг необходимых. Тогда, может, и проще будет.

Дарья Шучалина: Из вас какой работодатель: жесткий или терпеливый. Это я к тому, что за последние три недели наш президент нашел уже три повода, которые могут стать причиной для увольнения чиновников: наличие зарплат в бюджетной сфере, неадекватный рост тарифов на ЖКХ и невыполнение его поручений. Вот вы на своем региональном уровне, если увидите, что ваши подчиненные не справляются со своими обязанностями, вы их сразу уволите или будете проходить все формальные ступени трудового законодательства, начиная от неполного служебного соответствия. Как вы будете рулить, ежели что?

Вячеслав Гайзер: Есть трудовое законодательство, и есть подход. Если я понимаю, что чиновник не справился, то я не сторонник тянуть кота за хвост. Я предпочитаю человека вызвать и сказать ему в лицо, что с моей точки зрения он не справляется, и я предлагаю ему написать заявление об увольнении. Но если человек скажет «нет», то тогда вступает в силу трудовое законодательство, а его же не перепрыгнуть. И тогда, действительно, придется предпринимать все те шаги, которые необходимы для оформления этого решения.

Дарья Шучалина: А вот то решение, которое вы приняли в отношении министра культуры – это вектор в сторону увольнения или для того, чтобы министр понял, что он что-то делает не так и попробовал исправиться и встал на тот путь, который вам нужен?

Вячеслав Гайзер: Как раз второе: чтобы министр сделал соответствующие выводы, что он допустил системную ошибку. Она бы не возникла, если бы он опять же, возвращаясь к тому, о чем мы раньше говорили, не пустил на самотек вопрос, связанный с экономическим планированием отрасли. Это очень важно сегодня. Сегодняшняя ситуация и движение вперед, допустим, в социальных отраслях, оно не может быть постоянным. И вопрос эффективного планирования, управления, в том числе, и финансами в ограниченном пространстве – на самом деле тоже искусство. И невозможно старыми методами решать новые задачи.

Евгений Хлыбов: Дополнительные поступления в бюджет этого года планируются? Может, трансферы из Москвы в виде дополнительных налоговых поступлений запланированы? Есть такая перспектива?

Вячеслав Гайзер: Перспектива есть. Но то, что пока запланировано, оно отражено в бюджете. Другое дело, что сегодня мы работаем в условиях, когда кризис еще не закончился, и требуется ежеквартально на основе анализов складывающейся ситуации в экономике принимать корректирующие решения. Это нормально. Мы сейчас как раз рассматриваем в первом варианте изменения в бюджет по итогам первого квартала на апрельской сессии. Мы понимаем, что есть основания для увеличения плановых объемов по федеральным деньгам, у нас есть и соответствующее подтверждение. Есть определенный оптимизм и в части налоговых доходов, небольшой пока, но он уже проглядывается. Поэтому в этом смысле определенные изменения в бюджете произойдут уже по итогам первого квартала.

Евгений Хлыбов: Вячеслав Михайлович, вы, насколько я знаю, в ближайшее время планируете несколько рабочих поездок по республике. Мне интересно, есть ли муниципальные образования, муниципальные районы, в которых вы еще не были. И в связи с этим второй вопрос: какой из районов и городов республики вы считаете на данный момент самым проблемным и хотите ли вы туда поехать?

Вячеслав Гайзер: Нет таких районов, где бы я не был. Это ответ на первый вопрос. А самой проблемной на сегодня я считаю Инту.

Дарья Шучалина: Не потому, что вы оттуда родом?

Вячеслав Гайзер: Нет, не потому. Просто слишком затянулся вопрос реформирования «Интаугля». А это предприятие является градообразующим. Жизнедеятельность города, конечно, во многом зависит от того, насколько быстро мы сможем поставить точку в этом вопросе, и насколько устойчиво будет работать это предприятие. Хотя, конечно, там есть еще масса всяких задумок, которые связаны с развитием района. Но, тем не менее, это – базовый вопрос. И в связи с этим первая серия выездов будет связана с северами. Я планирую посетить Воркуту, потому что нам надо решать вопросы «Северсталь-ресурса» в части их производственной программы и всего, что с этим связано по «Воркутауглю». Это Инта и Печора.

(продолжение следует)