В четверг бывший первый заместитель главы Коми Павел Орда провел прощальную пресс-конференцию. БНКоми приводит наиболее интересные и актуальные ответы подавшего в отставку экс-первого зама.

Павел Орда пообщался с журналистами на прощание. Фото Кирилла Затрутина

- Чем все же вызван ваш неожиданный для многих уход?

- Я уже говорил, у каждого человека есть разные периоды в жизни. Когда человек решает, что один из таких периодов закончен, он принимает подобные решения. Так сложились обстоятельства, здесь нет особых подводных камней и историй. Это наше обоюдное решение с главой республики. Это означает, что оно устраивает нас обоих, нам обоим коvфортно. Все нормально. Мне стало уже неинтересно в ранге первого зама, все, чему я мог научиться, я получил. По работе у меня получалось, я считаю, не хуже, чем у всех, вполне прилично. Многими такой пост воспринимается как некая вершина в жизни, я же все последние пять лет говорил, что не буду держаться за свою должность.

- Вы уже определились, чем займетесь дальше?

- Скорее всего, это будут бизнес-проекты. Пока я определяюсь. Есть несколько вариантов, в том числе и связанный с Республикой Коми. Это не работа в структурах государственной власти.

- Если не секрет, среди этих вариантов есть планы работы с Николаем Левицким (предшественник г-на Орды в должности первого заместителя главы РК; по предложению Николая Левицкого Павел Орда и перешел на работу в правительство Коми из структуры холдинга «Еврохим» - БНКоми)?

- (со смехом) В качестве контрагента - возможно, да. В качестве делового партнера - нет.

- Как вы оцениваете сложности, возникшие сейчас у правительства РК в отношениях с ЛУКОЙЛом? Это серьезный форс-мажорный конфликт, либо рабочие и вполне решаемые вопросы?

- Когда пять лет назад нам надо было как-то оформить и упорядочить договоренности, было подписано соглашение между правительством и ЛУКОЙЛом. Сейчас ЛУКОЙЛ изменил систему налоговых платежей, плюс на это наслоился кризис. Настало время пересмотреть договоренности. Но я не вижу здесь большого конфликта. Да, есть разные мнения, но ведь все равно республика и ЛУКОЙЛ обречены работать вместе. Я думаю, пройдет месяц-два, и будет найден компромисс.

- Как вы оцениваете последние перестановки в правительстве РК? Оно станет сильнее или слабее?

- Правительство просто станет другим. Я не очень понимаю оценки «сильнее» или «слабее». Сильнее относительно чего? В чем, в какой единице, как в физике, вы измерите силу правительства? Ребята пришли опытные, ошибок они делать не будут.

- Есть сожаление о каких-то не завершенных проектах?

- Прелесть государственной службы и исполнительной власти заключается в том, что всегда что-то остается не завершенным. Возьмите Шаймиева, ему 70 лет, наверняка он вскоре уйдет, - думаете, у него нет такого? У него тоже есть не завершенные дела. Рано или поздно все начатые в республике проекты реализуются, и я жалею, что уже не при мне.

- Какие чувства испытываете при уходе?

- Я в армии не служил, но когда слушаю рассказы ребят, которые там были, у меня возникает ощущение, что им запоминается либо только плохое, либо только хорошее. Я помню только хорошее. Море конкретных проектов, море конкретных людей. Когда реализуются какие-то проекты - получаешь безумное удовольствие. И у меня нормально все с самомнением, я не приписываю себе чужих заслуг, и считаю себя частью процесса. Моя работа в качестве первого зама заключалась в том, чтобы создавать условия для бизнеса, для реализации этих проектов и идей. Вы не поверите, как меня раздражали, например, местные дороги, когда я сюда приехал. Знаете, от чего я получал максимальное удовольствие в работе здесь? Когда есть 30-40-50 проектов, и я видел, как люди самореализуются, их мечта исполняется. Им казалось, что невозможно сделать, только бумаги на согласование надо собирать три года, а когда мы помогали им получать эти бумаги всего за полгода - вот от этого удовольствие. Главный проект, который мы осуществили в правительстве - это создали некую стратегию. От нее идет все остальное.

- Как вы считаете, «замораживание» инвестпроекта «Русала» - строительство глиноземного комплекса под Сосногорском - действительно временное, либо же подразумевающее полный отказ от проекта?

- Надо понимать, что собой представляли три объединившихся компании - СУАЛ, Glencore и собственно «Русал». У кого-то были большие сырьевые ресурсы, но «убитые» алюминиевые заводы, одни из худших в отрасли. У кого-то - мощные заводы, но недостаток сырья. Объединенная компания оказалась несбалансированной. Анонсировавшиеся проекты по строительству были в большей степени политическими, адресованными руководителям территорий. Когда компания пройдет через внутренние операции, реорганизации, ее структура станет сбалансированной, тогда она займется инвестпроектами. Это объективный процесс.

- Считаете ли вы, что Республика Коми достигла пика своего развития, и это максимум?

- Да вы что, шутите, что ли? Нет, конечно. Например, сланцы, ими в России практически никто не занимается, или нефтехимические проекты. Операций - до бесконечности. Устанешь еще развиваться, лет на 150 есть запас. Я думаю над этим. У меня есть недоброжелатели, есть доброжелатели, которые могут содействовать в реализации тех или иных проектов. Есть пяток вещей, которые мне здесь очень интересны. Может быть, не сейчас, а через год или два я этим займусь.

- То есть все-таки бизнесом займетесь?

- Я не сказал «бизнесом», я сказал, что «скорее всего». Я понимаю, вам всем хочется конкретики, написать, что я перехожу, например, в «Ренову». Нет, не перехожу. Есть несколько предложений, есть несколько собственных идей. Я их сравниваю и обдумываю, для принятия решения нужно время. Я привык, что раз сказал - сделал. Я не хочу жить с внутренним дискомфортом, и пока не принял решения - не хочу о нем говорить.

- С вашим уходом, наверное, вздохнут свободнее главы муниципалитетов, которых вы часто жестко критиковали...

- Думаю, и кроме меня найдется, кому делать жесткие заявления. Знаете, если люди чего-то не понимают, иногда с них приходится спрашивать жестко. Один из механизмов - говорить правду тем, кто по каким-то причинам плохо работал. Я им так об этом и говорил. Конечно, это неприятно выслушивать, я понимаю. И особенно неприятно, когда это делается публично, в присутствии десятков людей.

- У вас нет планов заняться политикой?

- Это беспредметная тема для разговора. Да, у меня есть определенные навыки, знания, я понимаю, что справлюсь с работой, например, губернатора. Но желания завтра во что бы то ни стало стать губернатором у меня, конечно, нет. Я для себя решил, что хочу жить так, чтобы мне было жить безумно интересно.

- Как вы сейчас оцениваете ваши знаменитые уже высказывания о ветеранах войны, сделанные в Воркуте?

- Примерно через месяц примерно то же самое сказал будущий президент. Получается, будущему президенту - можно, мне - нет. Мне привозили потом видеозапись митинга в Воркуте против Орды - стоят три человека...

- Из-за конфликта с вами ушел мэр Воркуты Игорь Шпектор...

- По поводу Шпектора у меня есть сожаление. Я вам объясню, как было. У нас был разговор. Да, разговор достаточно эмоциональный. Шпектор говорил: «Хочу, хочу, хочу». Я отвечал ему: «Это несправедливо, это неправильно. Я ему это сказал, но никто не предполагал, что он воспримет все, скажем так, настолько драматично и решит уйти. Такого разговора, что Шпектору сказали бы: «Все, уходи, пиши заявление» - не было. Это его решение. Историй, за которые мне было бы стыдно - таких нет. Есть только разные их интерпретации.

- Как к вашему решению отнеслась ваша семья?

- С восторгом!