БНКоми предлагает читателям «Записки Печорской экспедиции» - фоторепортаж о зимнем путешествии по северу Республики Коми, в которое два года назад отправился журналист Алексей Мочалов.

Фото mochalov.ru

Ухта - Ижма

Ухта. Ранний выезд традиционно не удался, отчалили от гостиницы лишь в начале десятого утра. Мороз держится стабильно на уровне около -20 градусов. Впереди последний перегон до заветного «медвежьего угла», сегодня мы должны достигнуть села Ижма.

Выезжаем по дороге на Вуктыл, она ровна и хороша, но радуемся недолго. Не доезжая до Верхнего Одеса, уходим на грунтовую лесную дорогу и плетемся на скорости 15-30 км/ч по удивительно изуродованному «направлению». И ведь мы едем здесь зимой, а что здесь творится летом… Приходилось видеть фотографии с этого злосчастного участка — жесть! Сейчас же народ умудряется прорываться даже на легковушках, правда, некоторые из них, очевидно, не совсем адекватны. Так, нам попался на пути потрепанный жизнью и хозяином «Жигуленок» с оторванной шаровой опорой.

Мало того, что веселая семейка, говорящая меж собой на языке коми, рискнула куда-то рвануть зимой на столь ушатанной машине, так они еще и запчастей с собой взяли с гулькин хвост. Рычаг подвески с шаровой у них с собой, к счастью, все-таки был.

Не было лишь нормального инструмента, теплой одежды, того, что можно постелить на землю во время ремонта, и… бензина! А чудо-отвертка с ручкой из березового полена как вам, нравится? С таким «снаряжением» пускаться в путешествие по 120-километровому «зимнику» в 22 градуса мороза — очередная русская рулетка.

Из-за отсутствия запаса топлива мотор был заглушен. Греться им попросту негде. И если укутанные тетки были бодряком, то один из парней, одетый в джинсы и легкую куртку, трясся как припадочный, но наотрез отказывался сесть погреться к нам в машину — типа он мужик железный и ему не холодно! И вообще, они отказывались почти от всего, пришлось их почти насильно заправить и напоить горячим чаем. В итоге, совместными усилиями их почтенный ВАЗ обрел парную копытность и способность к передвижению. Удивляет, насколько местное население зачастую халатно относится к собственной безопасности. Нам бесчисленное количество раз приходилось в разных уголках планеты спасать аборигенов в их родной стихии от холода, жары, воды и засухи… Видимо, ощущение знания местности расслабляет до отрыва от реальности.

При разъезде со встречной машиной Сергея на Ford Ranger затянуло в придорожный сугроб — пришлось разматывать лебедку. И этот конфуз обернулся большой удачей. Сперва около нас остановился дядечка, направляющийся в село Ласта, близ Ижмы; оказывается, у него там база отдыха. А следом за ним около нас тормознул Mitsubishi L200, оттуда радостно вышел высокий, статный, бородатый мужчина, который, поняв, что мы путешественники, принялся со всеми знакомиться и рассказывать множество любопытных историй и фактов из истории края. Оказалось, он музыкант, едет в Усть-Цильму, где у его коллектива 8 января концерт… Как, оказывается, полезно застревать! Договорились встретиться с ним через день-два в Усть-Цильме.

Ижма – Сизябск – Усть-Цильма

Ижма — село красивое и колоритное, но я его излазил вдоль и поперек года три назад. В этот раз мы здесь только жили, благо помимо старой советской центральной гостиницы (говорят, отремонтированной) появилась и новая, частная «Пелидз», что по-русски означает «Рябина». В гостинице все хорошо, и даже кафе есть. В нем по вечерам собирается местная молодежь и отжигает до утра. Прелести такого соседства мы прочувствовали через несколько дней, на Рождество, когда на утро стены были в крови, на лестницах оторваны перила, администратор бледнела и старалась не смотреть нам в глаза... Но Бог с ними, мы спали без задних ног.

Все территории от Ижмы на север — края оленеводческие, и одна из основных наших целей — застать рогатых на их стойбищах, в тундре. Это оказалось весьма проблематично: переговоры с населением, администраторами гостиниц, музейщиками ни к чему не приводили; все говорили, что стадо где-то рядом, но где — никто не знает. Мы даже смогли организовать разговор с бригадиром оленеводов, но тот сказал, что к приему гостей не готов, и наотрез отказался продолжать диалоги о животных. Как мы потом поняли, это проявление языческих поверий — они попросту боятся сглаза, и если их не застать на пастбище «совершенно случайно», сами они никогда на глаза не покажутся.

Пока распутывали этот ребус, заехали в Сизябск, где удивительная женщина Зинаида Павловна несколько лет назад организовала туристический чум с ручным оленем. Да, это не то, что хотелось, но где еще в наше время можно потрепать за ухо олешку, скушать его ляжку и посидеть на шкурах его сородичей? А в чуме мы были накормлены бульоном из оленины с шаньгами и отдельно поданным вареным мясом.

У подножия чума раскинулся древний град Сизябск.

Местные жители автомобилям предпочитают более приспособленные под «направления» средства транспорта — снегоходы и лошадей.

Упряжек же снует туда-сюда масса — возят скарб, бидоны с водой, собак...

Поначалу обилию гужевого транспорта дивишься, а потом привыкаешь. Но расслабляться не стоит, могут и затоптать — здесь много лошадей в вольном выпасе, которые любят пошалить галопом меж сараев.

Вообще, Сизябск и окрестности — весьма милое местечко, здесь люди по улицам в морозы и по сей день ходят в оленеводческих малицах, а на ногах носят пимы, сшитые на сизябской маленькой фабрике.

Но и мы не лыком шиты! Сергей мог на равных обсуждать нюансы мастерства; мне же оставалось лишь щелкать затвором...

Барышни, пока мужики заняты, отправились обменивать припасенные ассигнации на шкурки оленьи.

Посмотрите — как на Ижме выполнены детские санки, прикольные такие фанерные ящички.

Обратите внимание на эту чудную бабушку в малице.

Как нам рассказали в краеведческом музее Ижмы, оленеводы привыкли к сыроедению, т.е. потребляют сырое мясо, рыбу, кровь оленей. Подтверждение этому мы слышали и от старожилов. Нам рассказывали, что в военные годы, когда на севере был страшный голод, детей отпаивали свежей кровью. Но даже после всех этих историй мы со скепсисом отнеслись к словам девушки-гида, будто у оленеводов и клыки весьма характерные, хищные.

Затем мы пошли в гости к бабушке и дедушке Тони, дочери Зинаиды Павловны. Я бывал у них года три назад, и не мог не проведать и в этот раз. Милые, жизнерадостные старики, дай Бог им здоровья. Обоим под 80!

Вечером мы отправились в Усть-Цильму, русское село, где коми не живут. И почувствовали разницу сразу. Здесь тоже есть гостиницы, и тоже две. Только одна закрыта на праздничные дни с 31 декабря по 11 января, а вторая — скорее гостевая комната при спорткомплексе, чем гостиница. Но хоть крыша над головой, и то хорошо. И в настольный теннис поиграть можно...

Усть-Цильма – Замежная – Усть-Цильма

Путь лежал в село Замежная, где нас ждали в гости. Правда, на календаре — предпоследний день поста, и нам сразу было четко сказано, что никаких съемок, песнопений и фольклорных выступлений быть не может. Несмотря ни на что. Старообрядцы. У них все строго. Потому рассказ будет о поездке.

В Усть-Цильме тронуло здание ГИБДД, такое милое, деревянное.

Путешествия по району связаны с пересечением множества рек по ледовым переправам. Река Пижма.

А это Печора — багров хватит на всех!

Местные жители традиционно стирают в реке. На улице около -30С, и это не мешает. Кстати, и питьевую воду на Пижме берут не из колодцев, а с реки, ведь она намного вкуснее.

Вот такие самоделки встречаются в деревнях. Кто был «родителем» — одному Богу известно!

Нет уж, лучше лошадки и все, что с ними связано, оно как-то красивее! Кстати, в санях едет охотник, везет подстреленных зайцев-беляков.

Посмотрите, какие красавцы! И заводятся в любой мороз!

Молельный дом в Замежной. Церквей в общепринятом смысле этого слова у старообрядцев нет.

А с верой тут все серьезно. Мы лишь слегка прикоснулись к местной истории и культуре, и теперь очень хочется вернуться сюда летом, чтобы окунуться с головой в исследование и созерцание. Посмотрите на эти фото: разве расскажешь о ТАКОМ в двух словах, в блоге? Нет, это задел для целого проекта!

Вернувшись на ночь в Усть-Цильму, опять заселились в гостевую комнату спорткомплекса. Завтра пойдем на север по Печоре. Курс — на Нарьян-Мар.

Усть-Цильма – Леждуг – Харьяга

В любой экспедиции должно быть что-то первооткрывательское.

На сегодняшний день известен основной зимник с «материка» на Нарьян-Мар, идущий через Усинск. Если начать изучать дорожную сеть этого региона, встречается упоминание, что пару раз некие неопознанные личности прорывались в Нарьян-Мар напрямую из Усть-Цильмы, прямо вдоль Печоры. Однако никаких достоверных источников на сей счет нет. Местные также лишь разводят руками и озвучивают домыслы.

Даже встреченный нами дорожный знак — и тот не может определиться — есть ли дорога на Нарьян-Мар и сколько до него ехать. Вот мы и решили двинуться на север с целью выяснения истины. По пути нам попался живописный мотоцикл, воткнутый в сугроб. Судя по закопченности цилиндров, заводят его паяльной лампой.

После этого знака дорога стала заметно хуже, зимник очень неровный, что сразу сказалось на скорости передвижения.

В нашем же направлении стремились косяки рыбацких лодок.

Мы же все надеялись увидеть стада оленей, вынюхивали следы и смотрели во все глаза...

В Окунево расположен забойный пункт, и стада здесь бывают часто. Но нам не повезло, мы застали лишь многочисленные нарты и удивленного нашим появлением кочегара.

Дальше на север пересекали Печору, даже какое-то время ехали по острову через деревню Крестовка. На одной из ледовых переправ пообщались с трактористом, чистившим зимник. Он сетовал на ненадежность техники и сказал, что дальше на север не пойдет, так как на одной из переправ дорожники не обозначили ограничения веса транспортного средства, а топить трактор ему не сильно хочется.

Чем сильнее забираешься на север, тем меньше встречаешь солнца. Рассвет сразу переходит в закат, а небесное светило чуть заметно над елками.

Иногда казалось, что мы уже забрались в места совсем не жилые, но подобные знаки посреди корявого зимника возвращали с неба на землю.

Так, мало-помалу, мы и пересекли Полярный Круг. Зимник уперся в крайнее печорское село Леждуг. GPS померил расстояние по прямой до Нарьян-Мара, до него осталось 77 км. По словам местных, не чистится всего 40 км дороги, и народ ездит в город на "Буранах". Мы проверили — буранный след наши машины практически не держат, смогли углубиться от дороги метров на 200. При этом, когда иные регионы засыпало снегом, здесь, в заполярье, глубина покрова не больше 30 см, и Wrangler свободно идет по целине!

Было громадное искушение рискнуть и пойти на Нарьян-Мар. Я в Леждуге опросил население на предмет наличия эвакуаторов — ГТС или тракторов, но ответ был отрицательный: вся колесная и гусеничная техника законсервирована до весны, и оживлять они ее ни за какие коврижки не собираются. А значит, если мы где-то встрянем, помощи ждать неоткуда. На том и развернулись.