В Сыктывкарском городском суде состоялись прения по делу бывшего гендиректора «Комиавиатранса» Алексея Фесенко и руководителя ООО «АНАЭРО» Олега Землянского, которых обвиняют в растрате и незаконных выплатах при увольнении. Доводы представила сторона защиты.

Фото Константина Стратиенко

Адвокаты Алексея Фесенко настаивают на оправдательном приговоре. Сторона защиты напомнила о том, что Алексея Фесенко пригласили на работу в «Комиавиатранс» как профессионала, который должен был спасти компанию от банкротства и наладить ситуацию с перевозками внутри региона. По мнению стороны защиты, обвинение содержит ряд противоречий и построено на необоснованном оговоре.

Кроме того, сторона обвинения не учла обстоятельства, которые предшествовали заключению договоров на аренду воздушных судов «АНАЭРО». Экс-директор искал компанию, которая смогла бы представить региональному перевозчику исправные самолеты, но ни одна не подала заявку на участие в аукционах. Вместе с тем, перед Алексеем Фесенко стояла задача решить проблему с перевозками, поэтому он был вынужден изменить условия конкурса, чтобы получить хоть какие-то воздушные суда.

Сторона защиты напомнила, что в материалах дела имеется заключение специалиста, согласно которому арендованные самолеты соответствовали требуемым характеристикам, прописанным в закупочной документации. Акты оценки технического состояния, по словам адвоката, также подтверждают соответствие воздушных судов необходимым требованиям.

Отдельно адвокат разобрал обвинение Алексея Фесенко о том, что он умышленно действовал не в интересах «Комиавиатранса». Адвокат сослался на показания свидетелей, которые говорили, что до прихода Алексея Фесенко у компании были только L-410, которые не могли летать одновременно, так как один самолет приходилось ремонтировать, снимая комплектующие с другого.

Вертолеты в то время для пассажирских перевозок использовать не могли, хотя именно они приносили большую часть прибыли компании. К тому же по правилам для перевозки пассажиров вертолеты необходимо было переоборудовать.

Второй адвокат Алексея Фесенко поддержал позицию коллеги. Он остановился на ряде моментов: что сторона обвинения не сделала запросы о поддержании летной годности самолетов в ведущее учреждение, занимающееся этим, что не были проведены экспертизы для оценки состояния самолета, что ссылается на мнение работников «Комиавиатранса», хотя их проверка не имеет законных оснований, что использует судебно-бухгалтерскую экспертизу сомнительного качества с рядом методических и процессуальных нарушений, что постоянно меняет сумму ущерба.

Также адвокат подчеркнул, что в деле нет доказательств, говорящих о том, что кто-то пытался ограничить конкуренцию при закупках, а свидетели говорили об обратном: в закупках могли участвовать все авиакомпании.

Адвокат напомнил, что обвинение в том, что у Алексея Фесенко был преступный умысел, базируется на телефонных переговорах. Во время этих разговоров, по мнению стороны защиты, ни разу не звучали фразы, говорящих о прямом умысле.

Следующим слово дали Олегу Землянскому. Он сказал, что свидетели врали в суде и что дело носит заказной характер.

— Мы так придумали, мы так договорились. Значит это аксиома, — привел мнение о показаниях свидетелей подсудимый.

Олег Землянский вернулся к совещанию, которое произошло перед возбуждением дела. По его словам, сотрудники «Комиавиатранса» требовали, чтобы он отдал им один самолет или продал за копейки два воздушных судна. Олег Землянский заметил, что тогда же прозвучали фразы об уголовном деле. После этого ему сообщили о возбуждении дела.

Олег Землянский подчеркнул, что в деле нет доказательств, подтверждающих, что условия первой и второй закупки «подгонялись» под «АНАЭРО». Зато такие признаки наблюдаются в третьей и четвертой закупке, по итогам которых были заключены договоры с другой компанией: по ним зафрахтовали судна за 25 миллионов рублей в месяц. Договоры фрахта предполагают, что воздушные судна арендуются вместе с экипажем от арендодателя.

Олег Землянский указал на то, что в деле есть документы, говорящие о том, что «Комиавиатранс» выполнял полеты на самолетах «АНАЭРО» с прибылью для себя. При этом доводы о том, что «Комиавиатранс» по условиям закупки требовал уже отремонтированные самолеты, по мнению подсудимого, голословны, и в деле нет документов, подтверждающих их.

Олег Землянский сказал, что подписание дополнительных соглашений было инициировано сотрудниками «Комиавиатранса», а не были составлены в интересах Алексея Фесенко и Олега Землянского «задним числом», как утверждает следствие.

Олег Землянский добавил, что если бы «Комиавиатранс» считал, что самолеты «АНАЭРО» — денежная обуза, региональная авиакомпания могла бы разорвать договоры и обратиться в суд для взыскания средств, потраченных на ремонт. Но «Комиавиатранс» этого не сделал, а уже после возбуждения уголовного дела продлил действие договоров с «АНАЭРО».

Адвокат Олега Землянского заострила внимание на том, что органами предварительного следствия не было достоверно установлено место и время совершения вменяемого фигурантам преступления. По мнению стороны защиты, при возбуждении уголовного дела в отношении Олега Землянского были нарушены нормы Уголовно-процессуального кодекса.

Адвокат Олега Землянского выразила мнение, что следствие неправильно оперирует авиационными терминами. Допрошенные специалисты дали подробные разъяснения по всем ним.

Адвокат просила суд вынести оправдательный приговор Олегу Землянскому. Если суд первой инстанции решит, что подсудимый виновен, адвокат просила в качестве смягчающих обстоятельств учесть не только состояние здоровья Олгеа Землянского, но и его помощь участникам СВО.

После Алексей Фесенко рассказал о работе в «Комиавиатрансе». По его словам, он узнал, что в Коми ищут высококлассного специалиста с опытом «вывода» авиапредприятий из предбанкротного состояния. Перед этим подсудимый спас от финансового краха два предприятия, работал на ключевых должностях в «Домодедово», в Росавиации, в Минтранспорта России, ГосНИИ гражданской авиации, различных авиакомпаниях.

Перед назначением и. о. гендиректора «Комиавиатранса» Алексей Фесенко поставил задачу провести полный финансовый аудит, инвентаризацию состояния собственности «Комиавиатранса». На это он дал 10 дней, но поручение не было выполнено. Тогда он обратился к своим сослуживцам из других регионов и попросил безвозмездно помочь с инвентаризацией. В Коми на помощь прибыли 12 человек.

Все это происходило в октябре 2020 года. На тот момент задолженность «Комиавиатранса» составляла около 3,2 миллиарда рублей. Людям не выплачивали зарплату уже два месяца. Лизинговые платежи не производились, аренда техники также не оплачивалась. Счета были арестованы.

Исправны были 11 единиц техники. «Комиавиатранс» зарабатывал 2,5 миллиарда рублей в год при расходах в 3,7 миллиарда. В Коми на тот момент можно было зарабатывать в небе 4 миллиарда рублей в год. Банкротство компании «было неоспоримо», но Алексей Фесенко решил вывести компанию из кризиса.

— Я гарантировал, что в течение трех лет при ежегодном финансировании из бюджета в 1,2 миллиарда рублей я оплачу все долги, введу новую технику, восстановлю авиационное сообщение. На втором этапе я планировал полностью взять на себя обеспечение перелетов по СЗФО. Предложение было принято, — рассказал он.

Алексей Фесенко сообщил, что сделал ставку на самолеты Ан, так как понимал, что ремонт «Эмбраеров» и L-410 в такой ситуации был просто невозможен.

— Вот эти инсинуации о том, что нужно было ремонтировать имеющиеся самолеты, вызывают у меня недоумения. При долговых обязательствах за неуплату лизинга в 10 миллионов долларов (а это только долги, без процентов, без обслуживания) и при дефиците бюджета в 1,2 миллиарда рублей я должен был чем-то ремонтировать этот металлолом? — задался он вопросом.

Алексей Фесенко подчеркнул, что некоторые сотрудники «Комиавиатранса» не только саботировали работу по оздоровлению предприятия, но «трудились» «в минус» ему. Подсудимый сообщил, что один из свидетелей отправил в Энгельс якобы для ремонта запчасти на 500 миллионов рублей. «Профита» от этого компания не получила, эти запчасти просто «потерялись».

Кроме того, в правоохранительные органы поступила жалоба на действия Алексея Фесенко, под которой подписались 40 сотрудников «Комиавиатранса». Подсудимый подчеркнул, что это были «обиженные сотрудники», которые хотели дискредитировать его имя. По мнению Алексея Фесенко, их неприязнь к нему усилилась из-за его интереса к трате средств на «Эмбраеры».

Алексей Фесенко заострил внимание на том, что изначально хотел арендовать самолеты Ан с летной годностью, но никто не заявился. В изначальных требованиях второй закупки и в договоре не было требований о летной годности. После приведения самолетов в летную годность они должны были налетать определенное количество часов, окупить затраты и принести прибыль «Комиавиатрансу».

Отдельно Алексей Фесенко остановился на трех сотрудниках, которым, по мнению следствия, незаконно начислили выходные пособия. Экс-сотрудник С. занимался закупками и должен был разобраться досконально в этом вопросе, разработав положение. Тогда его работу осложнила пандемия. Решение об его увольнении Алексей Фесенко принял после известия об отставке главы Коми Сергея Гапликова и аннулировании других соглашений. Тогда же он сам написал рапорт об увольнении, который «утащили».

— В коллективном договоре нет права на увольнение по соглашению сторон. Минуточку, тогда найдите в коллективном договоре запрет на увольнение по соглашению сторон, — сказал он.

По словам Алексея Фесенко, у экс-советника Павла Назарова была четкая задача — в течение трех месяцев урегулировать вопрос с задолженностью с ГТЛК и «ГТЛ-авиа». Отдельно в «Комиавиатрансе» наняли финансового аналитика Б., которая должна была помочь Павлу Назарову разобраться с финансовыми дырами. Бухгалтерам и финансистам «Комиавиатранса» на тот момент, по словам Алексея Фесенко, доверия не было.

Подсудимый рассказал, что благодаря Павлу Назарову «Комиавиатранс» попал в перечень системообразующих предприятий Минтранспорта России. Это означало, что республиканское авиапредприятие без решения правительства никто не мог сделать банкротом.

— Назаров также нашел информацию о том, что «ГТЛ-авиа» и «Комиавиатранс» при заключении договоров заявили, что все проблемные вопросы решаются в английском суде. Чтобы прибыть в английский суд истец и ответчик должны внести по 1 миллиону фунтов. Я сказал, что они никогда туда не заявятся. Павел Назаров вынудил «ГТЛ-авиа» согласиться на наши условия: мы им отдаем 300 миллионов рублей, а они забирают все шесть «Эмбраеров» и весь хлам и забывают о нас навсегда, — рассказала Алексей Фесенко.

Он добавил, что после разрешения проблемы с «призраком банкротства» финансист и Павел Назаров ушли из штата. Выплаты им перечислили по закону, как и зарплату аналитику.

Во время последнего слова оба подсудимых вину не признали.

— Я виноватым себя не считаю. Я действовал в соответствии с российским законодательством, Трудовым кодексом и уставом «Комиавиатранса». В настоящее время авиационное сообщение республики уничтожено, и я знаю, что личный состав в большинстве своем ждет моего возвращения, — сказал Алексей Фесенко.

*** По версии следствия, двум сотрудникам компании при увольнении незаконно начислили выходные пособия на сумму более 333 тысяч и 228 тысяч рублей. Кроме того, согласно обвинению, Алексей Фесенко незаконно трудоустроил финансового аналитика, которому (с учетом зарплаты, отпускных, компенсации на наем жилья, компенсации транспортных расходов, выходного пособия) выплатили более 1,1 миллиона рублей. Вторая часть обвинения касается растраты более 58 миллионов рублей. По мнению следствия, Алексей Фесенко и Олег Землянский договорились о том, что АО «Комиавиатранс» возьмет в аренду у ООО «АНАЭРО» неисправные самолеты Ан. Позже самолеты были отремонтированы, хотя это противоречило интересам республиканского предприятия.

Прокурор просил признать Алексея Фесенко виновным по всем четырем эпизодам и по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний назначить наказание в виде 4 с половиной лет лишения свободы со штрафом в 1,7 миллиона рублей. Наказание в виде лишения свободы прокурор попросил назначить условно, установив испытательный срок в три года.

Олега Землянского гособвинитель также попросил признать виновным и назначить наказание в виде штрафа в размере 1 миллиона рублей и три с половиной года лишения свободы условно с испытательным сроком на три года.

Кроме того, прокурор просил удовлетворить гражданский иск «Комиавиатранса» как потерпевшей стороны (в размере установленного по уголовному делу ущерба) и сохранить арест, наложенный на имущество подсудимых.