Суд присяжных сегодня оправдал владельца сыктывкарского центрального рынка Алексея Рохлина, которого обвинили в участии в преступной организации и двух эпизодах особо крупного мошенничества.

Фото БНК

В Верховном суде Коми 27 марта стало известно, что присяжные не признали участникам преступной организации «пичугинские» предпринимателей Алексея Рохлина, Георгия Попова, Александра Егорова.

На следующий день, 28 марта, присяжные заседатели полностью оправдали Алексея Рохлина, который обвинялся в участии в ОПГ (ст. 210 УК РФ) и вооруженной банде (ст. 209 УК) и двух особо крупных мошенничествах (ст. 159 УК). Также полностью оправдан Александр Егоров, обвинявшийся в участии в ОПГ (ст. 210 УК) и вооруженной банде (ст. 209 УК), а также в незаконном хранении оружия (ст. 222 УК РФ). Их освободили в зале суда.

На выходе из здания суда корреспондент БНК задал предпринимателю несколько вопросов.

— Насколько было ожидаемо для вас решение присяжных?

— Очень неожиданно. Я до сих пор не пришел в себя и не понимаю, что происходит.

— Вся эта история началась для вас в 2017 году?

— Тогда также было неожиданно. Я за собой никакой вины не чувствовал. Не было того, что мне с самого начала было предъявлено: участие в группировке. Потому что других преступлений у меня не было. Мне ничего не предъявляли в течение полутора лет. И только через полтора года мне еще предъявили мошенничества.

— Важно было для вас, чтобы дело рассматривал суд присяжных?

— У меня статья не подходила под суд присяжных. Это другие добивались. Для меня это важно, поскольку я считал, что не заслуживаю того обвинения, которое мне было предъявлено. Я считал, что в этом деле может разобраться только суд присяжных.

— Вот вас оправдали. Какие ваши дальнейшие действия? Планируете ли подавать на реабилитацию?

— Нет, пока не планирую. Во-первых, потому что суд еще будет, и мы будем присутствовать на всех судах. Я об этом и не думаю, потому что я не ожидал, что буду сегодня здесь.

— Вас родственники встречали?

— Это не родственники, просто знакомые. Родственников никого здесь нет. Супруга с внучкой выехали из города. Она тоже не ожидала, что я буду на свободе, с ней я еще не разговаривал. Вот дали трубку — со старшей дочкой поговорил. Больше еще ни с кем не разговаривал.

— Чем думаете заниматься?

— Работать буду. У меня есть чем заняться. Также бизнесом, как и занимался.

— Каково состояние вашего бизнеса после вашего ареста?

— Просто не представляю. Меня шесть лет не было дома. За это время было многое потеряно. Во-первых, я строил поселок. Он заморожен: там половина сделана — половина не сделана. Как только меня закрыли, все работы прекратились, больше там никто не работает. Надо доделать: там же людям обещали, что доделают. Чтобы они не думали, что их бросили, поэтому сейчас все начнется.

Алексей Смирнов