В Верховном суде Коми по делу ОПГ Юрия Пичугина в ходе прений защитник главного фигуранта Александр Васильев заявил, что обвиняемые, вопреки утверждению следствия, не занимались пропагандой преступного образа жизни.

Фото Виктора Бобыря

БНК приводит выдержки из выступления защитника, посвященные вопросу уголовной идеологии.

— Следующий пункт прокурорской программы (цитирую): «поддержание и умножение воровской криминальной идеологии, поощряющей преступный образ жизни и совершение преступлений», — отметил адвокат. — Кто из подсудимых и что именно делал для так называемого приумножения воровской идеологии? Может быть, ее приумножал [подсудимый Олег] Бирлов, строя в Жешарте церковь? Или [подсудимый Георгий] Попов, оказывая помощь спортшколе? А может быть, ее приумножил [подсудимый Алексей] Рохлин тем, что содержал в порядке дороги в поселке Гринвиладж, хотя их должна была принять на свой баланс местная администрация?

Защитник задался вопросом, что представляет из себя воровская идеология и сослался на слова в обвинении: воровская идеология — это устойчивая система ценностей и представлений, поощряющей преступный образ жизни и совершение преступлений.

— Где факты того, что кто-то из подсудимых поощрял преступный образ жизни? Практически у всех подсудимых на момент задержания была официальная работа и доход, связанный с законной, а не криминальной деятельностью, семьи, дети. То есть даже своим образом жизни подсудимые не следовали воровской идеологии, а действовали прямо вопреки ее, — отметил адвокат.

Он привел «прослушки» телефонных разговоров подсудимых, которые исследовались в ходе судебного следствия.

По мнению адвоката, никто из свидетелей не привели примеров того, как кто-нибудь из подсудимых поддерживал и умножал воровскую криминальную идеологию.

— Даже в «прослушках» [подсудимого Сергея] Вануйто он говорит не о том, как замечательно вести преступный образ жизни, а о помощи зонам или способах разрешения тех или иных конфликтов, возникающих у лиц, отбывающих наказание. Хотя нет, знаете, было в деле одно доказательство агитации за воровскую идеологию и преступный образ жизни. Одно, но такое, что хоть стой, хоть падай: «прослушка» разговора неких неизвестных личностей в каком-то печорском кафе.

Защитник Пичугина привел цитату из прослушанного разговора:

« — Если касается каких-то общих моментов, воровского касается, он повез бумагу, почему бы нам не поставить в известность? Я пру по жизни.

— Женя, не надо этого.

— Костя прет по жизни.

— Я даже спрашивать не буду. Он поехал туда, значит он это, значит он отвечает.

— А куда Костя прет по жизни?

— Как куда?

— Тебе недостаточно моего образа жизни, что ли? Я не понял. Ты что мне такое говоришь? Куда я пру по жизни? Куда ты прешь по жизни? Вот это мне интересно. Ты что мне такое говоришь? Куда прет по жизни.

— Костя живет воровским и прет по жизни.

— Ты что на меня. Ты что мне такие вещи говоришь? Я всю жизнь «рамшу», постоянные «рамсы», «канители», просто так, что ли? С потолка нафиг? Это воровское жить.

— Ты прощеный, и куда ты? Ты растаяное масло. Куда ты прешь?

— Ну и что?

— Ну и куда ты прешь? Ты прощен. Куда ты прешь?»

После зачитывания указанной цитаты защитник спросил зал: куда Костя прет по жизни? И привел еще один диалог — «прослушку»:

«— Да, мы ездили даже, не могли. Это я разберусь сам, ладно. Теперь я что хочу сказать, Дима, давай вернемся к нашему дальнейшему разговору, который до этого был. Когда ты касался темы Голубя, что он тебе не близкий.

— И что вопросы есть к нему еще.

— Я тебе сказал, что я со своей стороны поставлю Голубя в известность по данной ситуации. Ты сказал, что я по телефону с ним разговаривать не буду. Мы со своей стороны поставили Витю в известность, потому что Витя — старый арестант. Тоже и за лагерями был, и за городом, и по жизни идет. Внеси ясность, как это жить одним миром и, как ты говорил, Коза тебе ближе, чем Голубь? Коза нехорошая! Я тебе три раза повторил, ты сказал, что Коза тебе ближе, чем Голубь. Внеси ясность.

— Минутку, подожди минутку. Как это — не было? Здесь Мальдос сидел, здесь ты сидел. Я тебе конкретно сказал, что ты Козе больше предпочтения отдаешь, если Голубь тебе не близкий. Ты что мне сказал?

— Я тебе сказал, что Голубь мне не близок и всё. Да.

— Я тебе еще дважды спросил, как это не близок? Он режим шатает, он по жизни прет. Как это так? Ты что мне ответил?

— Что он мне не близок».

Закончив цитировать, защитник дал свой комментарий:

— Кто куда прет и кто этому прущему ближе — коза или голубь? Мне уже самому интересно, кто это такие? Справедливости ради следует сказать, что в этом разговоре упоминаются и несколько человек, которых говорящие называют ворами. Где эти люди, почему никого из них мы не видели в числе свидетелей обвинения? Еще там упоминается некий Юрий. Но вот что интересно: все разговоры сводятся к тому, что разговаривающие хотели с этим Юрием созвониться и не созвонились, хотели с ним встретиться и не встретились, хотели получить от него некие разъяснения и указания, но не получили. Мы узнали, что этот Юрий — кем бы он не был — не хочет иметь с разговаривающими никаких дел. Я этого Юрия прекрасно понимаю. Обсуждать целый день, кто кому близок и кто куда прет по жизни — никаких нервов не хватит. Тем более решать, кто ближе — коза или голубь.

Также защитник вспомнил показания подсудимого [Сергея] Насонова.

— Насонов рассказывает о том, что по указанию Пичугина в лагерях кого-то выкидывали в шерсть, кого-то избивали или к чему-то не допускали. Прекрасно. В местах лишения свободы есть официальная администрация. Все факты нарушений дисциплины спецконтингентом документируются. За нарушения дисциплины на провинившихся накладываются соответствующие взыскания. Так вот, за все время судебного разбирательства вам предъявили хоть какие-то официальные документы о том, что в местах лишения свободы по указанию [подсудимых] Пичугина, Азизова Хадиса, [Сергея] Вануйто, [Виктора] Карпова или кого-то из других подсудимых происходили какие-то противоправные поступки или хотя бы обычные нарушения внутрилагерной дисциплины? Нет. Может быть, кому-то из подсудимых предъявлено обвинение по факту дезорганизации деятельности исправительных учреждений? Тоже нет. Таких доказательств просто в природе существовать не может. Зато из прослушек Вануйто мы слышали, что как раз он был против нарушения режима со стороны заключенных, против проведения голодовок, организации лохотронов, распространения наркотиков и т.п. А все проблемы с администрацией рекомендовал решать путем переговоров. И это вполне объяснимо, да сам Вануйто объяснил почему. Потому что в местах лишения свободы нарушение режима одним заключенным так или иначе отразится на всех остальных: будет усилен надзор, будут введены новые ограничения и ужесточены уже действующие правила. То есть получается, что пропаганда преступного образа жизни и криминальных понятий заключается в необходимости исполнения режима содержания в местах лишения свободы. Во всяком случае именно это обвинение с успехом доказало несколько месяцев, терзая наш слух «прослушками» Вануйто.

Адвокат отметил, что в деле есть и еще ряд доказательств, которые свидетельствуют, что подсудимые не то что не агитировали за преступный образ жизни, а прямо с ним боролись. Защитник сослался на допрос в суде 28 февраля 2022 года свидетеля Отца Сергия.

— Я не стану лицемерить и пафосно заявлять, что верующий человек не может совершить преступление. Может конечно. Я о другом. Вот смотрите: любая идеология, и криминальная в том числе, не терпит конкуренции. Конечно, до поры человек может и в храм ходить, и преступления совершать, но рано или поздно ему придется встать перед выбором: куда двигаться. И далеко не факт, что он выберет преступный пусть развития. Так вот, если подсудимые были заинтересованы в насаждении криминальной идеологии, то зачем они сами, своими руками растили себе на зонах идеологическую конкуренцию — строили и обеспечивали функционирование храмов и церквей? Ведь очевидно, что церковь оттянет на себя определенное количество тех, кто в обвинении назван представителями криминального мира. Да и сам Отец Сергий это подтвердил. Так, может быть, все-таки, имеет смысл прислушаться и к Вануйто, и к Бирлову, и к тому же Пичугину в части того, что они ставили перед собой цель не втягивать людей в преступную деятельность, а напротив, способствовать тому, чтобы вернуть бывших заключенных в общество, дать им второй шанс на нормальную жизнь? — продолжал защитник.

По его словам, гособвинители не смогли привести никаких фактов и никаких намеков на то, что кто-то из подсудимых пропагандировал преступный образ жизни.

— Если уж пресекать пропаганду преступного образа жизни, то начинать надо с нашего радио и телевидения, с криминальных сериалов типа «Бригада» или радио «Шансон», — сделал вывод адвокат Васильев.

Алексей Смирнов