В Верховном суде Коми проходят судебные прения по делу ОПГ Юрия Пичугина. Защитник главного фигуранта московский адвокат Александр Васильев выступил после того, как прокурор зачитал обвинительную речь. Адвокат отрицает существование группировки «пичугинские» и излагает свою точку зрения на то, кто является вором в законе. Приводим начало выступления защитника в редакции, близкой к дословному изложению.

Фото из архива БНК

Мифы и легенды криминального Сыктывкара

- Для меня очевидно, что никакой преступной группировки «пичугинские» в Сыктывкаре не было. Во всяком случае, исходя из тех доказательств, которые нам представили государственные обвинители, - заявил в начале своей речи защитник.

По его словам, начало 1990-х - это период расцвета отечественного криминала. Разного рода группировки, сообщества и банды возникали буквально в каждом дворе, в каждом спортивном клубе. Правда, большая часть из этих группировок ограничивалась мелким хулиганством и дворовыми драками. Время их давно и безвозвратно прошло, оставив нам только городские легенды.

Молодость Пичугина пришлась на 90-е, и он не мог остаться в стороне от тех процессов, которые тогда происходили в стране. Мой подзащитный успел побывать в местах лишения свободы и заработать определенный авторитет среди тамошнего контингента, но на этом все тогда же и закончилось. Пичугин сосредоточился на бизнесе, продолжая оказывать посильную помощь тем, кто как и он когда-то сам, оказался за колючей проволокой. Но правоохранительные органы Сыктывкара не дали ему забыть об ошибках юности. Примером тому явилось дело о драке у клуба «Даймон», когда Пичугин был осужден за то, что нанес несколько ударов Каневу. Хотя на суде Канев заявил, что перепутал Пичугина с другим участником драки.

Со стороны правоохранительных органов началось распространение слухов, что у Пичугина имеется статус вора в законе. Попытки Пичугина пресечь распространение этих слухов путем обращений и жалоб в МВД и прокуратуру результата не дали. Соответствующие ответы из обоих инстанций были исследованы нами в ходе судебного следствия. Причем бороться с этим ярлыком Пичугин пытался еще в начале 2000-х, когда ни о какой уголовной ответственности за наличие статуса вора в законе и разговоров не было.

Понимая, что спокойно жить и работать ему правоохранительные органы в Сыктывкаре не дадут, Пичугин от греха подальше уехал из Коми.

Термин «пичугинские», который еще имел определенное право на существование в 90-е, когда Пичугин совместно со своими знакомыми активно помогал лицам в местах лишения свободы, к 2000-м зажил в Сыктывкаре собственной жизнью, никак не связанной с самим Пичугиным.

Пичугин уже давно уехал в Москву, а легенды и мифы о «Пичугинских» сотрудники правоохранительных органов продолжали передавать из уст в уста. Вот на этой древней сыктывкарской легенде о существовании неких всесильных «Пичугинских» в 2017 году следствие и стало строить это дело.

В суде мы допрашивали несколько бывших оперативных сотрудников - Мингалева, Кривошапкина, Модянова, которые прямо работали по преступным группировкам Коми и в течении нескольких лет наблюдавших в том числе и за теми, кого они считали «пичугинскими». Никаких преступлений за этот период выявлено не было. Никаких осязаемых доказательств причастности Пичугина к преступной деятельности - тоже.

Однако одной древней легенды о «Пичугинских» было мало. Нужны были хоть какие-то реальные факты существования этого ретросообщества.

Нужно было, во-первых, отыскать какую-нибудь группу людей, во-вторых, как-нибудь увязать ее деятельность с криминалом и самим Пичугиным.

«Новые пичугинские»

В качестве сообщества была взята реальная группа людей, которая по мере сил и возможностей занималась помощью лицам, отбывающим наказание в местах лишения свободы. Я говорю, прежде всего, о Сергее Вануйто, вся вина которого заключалась в том, что он слишком активно общался с заключенными, не допуская мысли о том, что это может быть истолковано как нечто криминальное и запретное.

Помогал Вануйто лицам, отбывающим наказание, вел разговоры по телефону, получал какие-то переводы на карточку. Закупал продукты и вещи. Развозил по зонам и знать не знал, что в скором времени ему отведут роль одного из лидеров преступности Коми - роль «смотрящего по Сыктывкару». Дальше группировка «разрасталась»: нужны были люди, которые общаются с Вануйто и Пичугиным. Так, в «новые пичугинские» вошли Эдуард Смольников, Виктор Карпов, Сергей Солдатов, Олег Бирлов и другие.

На следующем этапе создания преступного сообщества, пришлось перелопачивать древние сыктывкарские слухи и городские легенды про 90-е. Стряхнули пыль с «висяков», десятилетиями лежавших в самых дальних уголках сейфов следователей, отыскали несколько обиженных на подсудимых персонажей, ну и дело завертелось.

Правда, составные части преступного сообщества то и дело грозили развалиться, и вот тогда в качестве связующего всех этих разномастных компонентов, следствие воспользовалось показаниями замечательных личностей - досудебщика Махача Азизова, осужденного Магомедова, подсудимого Насонова и ни к чему непричастного и ни в чем не виноватого Константина Минина.

Кто такой вор в законе?

Давным-давно, как мы знаем из показания ряда свидетелей обвинения, статус вора в законе давал обладателю ряд полномочий в криминальной среде, но также накладывал и многочисленные ограничения, весьма суровые. Вор в законе не мог заводить семью, не мог иметь и копить имущество, должен был регулярно сидеть в местах лишения свободы и самое главное - не мог отрицать своего статуса.

Об этом нам подробно рассказывали такие свидетели как представитель криминального мира 90-х Трубецкой и отставной работник правоохранительных органов Модянов.

Времена меняются. И вот те же свидетели говорят нам, что сейчас вор в законе уже не обязан соблюдать все эти требования. Но не бывает прав без обязанностей. В свое время именно выполнение этих жестких правил, несмотря ни на какие воздействия правоохранительных органов, и было той причиной, по которой воры в законе пользовались среди заключенных высоким авторитетом. Если сторона обвинения сейчас заявляет, что эти обязанности вора в законе уже в далеком прошлом, тогда где основания утверждать, что воры в законе сохранили свой высокий статус и авторитет среди заключенных?

Изменяется страна и мир. Изменяются отношения среди людей и в том числе среди тех, кто отбывает наказание в местах лишения свободы. Отменяются обязанности существовавшие для воров в законе и только их права, по убеждению прокуратуры, остаются неизменными. Так не бывает.

Сам институт воров в законе очень специфичен и не характерен для других стран. Там, за границей существует организованная преступность - мафия, каморра, якудза. И только в России до недавнего времени существовали воры в законе. Это была реакция криминального мира на те специфические условия, в которых он существовал - условия социализма и советской власти, когда преступность не имела возможности копить огромные богатства, организовывать большие и хорошо оснащенные преступные группировки, сращиваться с коррумпированной властью. Вот в этих условиях, которых не было ни в США, ни в Японии, ни в Италии и появились воры в законе — люди, которые исключительно за счет своего авторитета, за счет своего безупречного с точки зрения криминальных понятий поведения зарабатывали среди заключенных авторитет и использовали этот авторитет не для своей личной наживы, а для блага самих заключенных - устанавливали правила поведения в зонах, разрешали конфликты, собирали и распределяли помощь.

Динозавры преступного мира

В 90-е появилась капиталистическая Россия. Это отразилось и на преступном мире. Стали появляться настоящие, классические мафиозные структуры. «Ореховские», «Солнцевские» и другие, - те самые структуры, которые вступили в жесткое противостояние не только с правоохранительными органами, но и с теми же самыми ворами в законе, поскольку существуя по их понятиям, они не могли рассчитывать ни на серьезные доходы, ни на авторитет среди лиц криминальной направленности.

Сейчас в России вор в законе - это исчезающий вид, почти динозавр преступного мира. Вместо них у нас сейчас прогрессивная, высококультурная цивилизованная мафия, то есть криминал, прочно сращенный с органами власти и неотягощенный какими-либо архаичными понятиями типа воровской чести, людского-нелюдского. Нынешние криминальные понятия сводятся только к одной идеи - добывай бабло любым доступным способом.

Сейчас бороться с ворами в законе это все равно что бороться с конокрадами. Институт воров в законе вымирает. Сохранение кем-то этого статуса сейчас, это примерно как сохранение на память членского билета КПСС- никаких прав, никаких обязанностей, только ностальгия и воспоминания о молодости.

Обвинение не смогло дать четкого и однозначного определения, что же такое вор в законе, что такое «положенец» или «смотрящий». Мы слышали разные версии значения этих терминов от свидетелей, их определения между собой здорово различаются.

Если прокуроры требуют признать что Пичугин – вор в законе, они сначала должны сказать, что это такое, по каким признакам его можно отличить от всех остальных.

Вор в законе — администратор за колючей проволокой

Максимум что удалось услышать от прокуроров, так это то что вор в законе - это авторитетный в преступном мире человек. В таком случае Пичугин явно не вор в законе. Мы здесь видели представителей этого самого криминального мира среди свидетелей, каждый из них пытался топить Пичугина в меру своей сообразительности. Это что, теперь так уважение проявляется? Или может быть пришедшие сюда в наручниках свидетели - не представители криминального мира? Или у них свой криминальный мир со своими ворами в законе?

Впрочем давайте представим, что гособвинители правы и согласимся с ними, что сейчас воры в законе все еще существуют, активно занимаются криминальными делами, а единственный их признак это наличие авторитета в преступной среде.

У нас в зале в специальных боксах сидит 18 представителей этой самой криминальной среды. И кого же эти представители криминальной среды сейчас беспрекословно слушаются, чьи указания они выполняют, и кто наказывает их в тех редких случаях, когда они пытаются этим указаниям сопротивляться?

Гособвинители привели нескольких свидетелей, которые заявили что вор в законе имеет право отрицать что он вор в законе.

Мы допрашивали массу свидетелей и никто из них не сказал, что вор в законе - это такое название руководителя преступного сообщества, типа руководителя мафии, каморры, триад или якудзы. Он не создает преступные сообщества и синдикаты, не планирует преступления и не руководит их совершением. Почти все свидетели обвинения говорят, что вор в законе - это авторитетный в криминальном мире человек, который получил свой авторитет не за дерзкие и громкие преступления, а за то, что нормализует жизнь и существование людей за колючей проволокой. Разбирает между ними споры, разрешает конфликты, организует помощь. Именно в этом суть такого статуса.

Для руководителей преступных сообществ есть другие термины и названия. Воры в законе - это некие администраторы, занимающиеся внутренними делами между самими заключенными и только. Первые, так называемые «НЭПманские» воры вообще как правило были преступниками - одиночками. А наиболее авторитетными криминальными профессиями среди них были «щипачи» и «медвежатники».

Алексей Смирнов