На судебном процессе над предполагаемыми заказчиками поджога ухтинского торгового центра «Пассаж», на пожаре в котором погибли 25 человек, присяжных не будут знакомить с аудиозаписью телефонного разговора между осужденными за поджог Антоном Коростелевым и Алексеем Пулялиным, в ходе которого собеседники решают отказаться от показаний.

Фото Кирилла Затрутина

19 апреля 2006 года Антон Коростелев, содержащийся на тот момент в следственном изоляторе №2 в местечке Бутово под Сосногорском как осужденный за кражи сотовых телефонов из торговых центров «Бенилюкс» и «Юпитер» осенью 2005 года, позвонил Алексею Пулялину. В ходе телефонного разговора Коростелев выразил обеспокоенность тем, что в места заключения звонил Фарид Махмудов и сказал, что «сидит Магомед» (Магомед Махмудов, брат Фарида Махмудова, находящийся в федеральном и международном розыске в связи с обвинением в организации поджога «Пассажа» - БНКоми) и что кому-то уже известно, что Коростелев опознал Магомеда как заказчика преступления.

Вот фрагмент расшифровки разговора, который был представлен стороной обвинения.

Коростелев: Мы таких дров наломали!

Пулялин: По поводу?

Коростелев: Мне обвинение уже дадут, я уезжаю на тюрьму, мне уже обвинение дадут. Уже 105, вторая (ч.2 ст. 105 УК РФ – Убийство нескольких лиц – БНКоми)

Пулялин: Чё?

Коростелев: Короче, Пуля, сюда звонил Фарид.

Пулялин: Ну?

Коростелев: На Бутово звонил.

Пулялин: Ну?

Коростелев: Сидит Магомед.

Пулялин: Ну и что?

Коростелев: И то, что пробивали за меня и сказали, что я опознал Магомеда. Сюда прямо звонили, называли мою фамилию, имя, все.

Пулялин: Что делать?

Коростелев: Вилы. Короче, все. Завтра, Пуля, представляешь, мне обвинение дают по 105-й! Обвинение мне уже дадут на тюрьме.

Пулялин: Ни хрена.

Коростелев: Это все, (нецензурное слово). Вилы.

Пулялин: А что делать-то?

Коростелев: Это все! (нецензурное слово).

Пулялин: Так слышь, давай все на хрен отказываться от всего.

Коростелев: Да-да-да. От всего вообще.

Далее разговор идет о том, что Пулялину приходится постоянно прятаться.

Пулялин: Мне без мазы домой ходить вообще. У меня там все палится везде. Я прячусь везде.

Коростелев: Ну а ты как думал? Конечно.

В конце разговора прозвучали такие фразы.

Пулялин: Даже перед блатными будут говорить что, типа, ты опознал, - кричи, что не было такого. Вообще говори: «Не было такого! Все наговаривают!» Ладно. Я-то от своих показаний отказываюсь. Буду говорить все точно так же, хоть бить будут, хоть убивать. Ничего такого не было. Понятно? И все».

Коростелев: Конечно.

В ходе обсуждения в суде вопроса, знакомить или нет присяжных с содержанием аудиозаписи, сторона защиты, а также Антон Коростелев и Алексей Пулялин, проходящие по данному делу потерпевшими, выступили против оглашения записи.

Фарид Махмудов заявил, что данный разговор состоялся до того, как Коростелев и Пулялин написали явки с повинной о поджоге «Пассажа». В разговоре речь идет о кражах из магазинов «Сотовик» в сентябре 2006 года. Пойманные на этих кражах Пулялин и Коростелев указали на Магомеда Махмудова как заказчика этих преступлений. В последующем Магомед Махмудов был оправдан по этому преступлению в связи с непричастностью.

Антон Коростелев заявил, что указанный телефонный разговор не содержит никаких сведений по «Пассажу» и призван лишь создать эмоциональный фон у присяжных.

Председательствующий в судебном процессе Александр Мищенко принял решение не знакомить присяжных с содержанием телефонного разговора.

Также суд не удовлетворил ходатайство стороны обвинения об оглашении при присяжных установочной части приговора в отношении Пулялина и Коростелева, где содержатся бесспорные сведения о последствиях пожара в «Пассаже» с указанием жертв, пострадавших, имущественного ущерба. Подсудимые сочли эти сведения попыткой давления на присяжных и просили присяжных с приговором не знакомить, а все факты устанавливать в данном судебном процессе.

Бурное обсуждение предшествовало оглашению при присяжных еще одного доказательства, представленного стороной обвинения, – записки, написанной Антоном Коростелевым 28 апреля 2006 года. Послание на листе форматом А4 адресовано Алексею Пулялину. Вот его содержание.

«Жизнь Ворам! Пуля Братуха! Одним словом Вилы! Я написал явку. В ней я не кого не упоминул не тебя не заказчиков, написал, что поджег я из хулиганских побуждений шел не на гибель людей, а на уничтожение имущества, в явке написал один бред! Выбирай сам можно сделать красивей, что нас заставили, а кто заставил мы не знаем! С тобой будет разговаривать начальник 6 отдела Николай Владимирович. Если ты пойдешь в отказ я тебя за собой тянуть не буду. Но подумай для тебя может все закончиться не очень хорошо. У тебя своя голова, думай. Обнял Тосик P.S. Давай заезжай!» На обратной стороне: «Контроль на Воля Пуля с изолятора Тосик».

Антон Коростелев, Алексей Пулялин и подсудимые заявили, что данная записка является недопустимым доказательством. Коростелев настаивал на том, что записка писалась под давлением и под диктовку начальника МОБОП Ухты Николая Ершова. Написанию записки, по словам Коростелева, предшествовали избиения его в изоляторе временного содержания Ухты. Чтобы прекратить избиения, Коростелев, по его словам, вскрывал стеклом себе вены.

На вопрос судьи, писал ли Коростелев куда-нибудь заявления в связи с избиениями, последовал отрицательный ответ.

В итоге после двухчасового обсуждения присяжных ознакомили с содержанием указанной записки.

Сейчас присяжные приступили к ознакомлению с доказательствами, полученными в результате следственных действий, проводившихся в отношении Коростелева в колонии «Черный беркут» в феврале-марте 2010 года.