В Корткеросском районном суде сегодня начались слушания по существу уголовного дела в отношении должностных лиц, причастных к гибели 23 пожилых людей на пожаре 31 января 2009 года в подъельском доме ветеранов. Представитель прокуратуры Ростислав Данилюк зачитал предъявленное обвинение в отношении каждого из четырех подсудимых: экс-руководителя Соцагентства Коми Константина Сажина, бывшего главы администрации Корткеросского района Николая Ливсона, а также Татьяны Колдановой и Татьяны Шевелевой, которые в различное время выполняли функции директора ГУ РК «Центр социального обслуживания населения».

Фото Андрея Ретанова

Николай Ливсон обвиняется в нарушении правил пожарной безопасности (ч. 3 ст. 219 УК РФ), Татьяне Колдановой и Татьяне Шевелевой инкриминируется злоупотребление должностными полномочиями (ч.1 ст. 285 УК РФ), а Колдановой также - и превышение должностных полномочий (п. «в» ч.3 ст. 286 УК РФ). Бывший руководитель Агентства Коми по социальному развитию Константин Сажин обвиняется в халатности (ч.3 ст. 293 УК РФ).

По мнению обвинения, Николай Ливсон, будучи главой администрации района, казне которого принадлежало сгоревшее здание подъельского дома ветеранов, допустил эксплуатацию непригодного для проживания людей объекта. В доме ветеранов жили 26 человек, в том числе 11 инвалидов, из которых пять нуждались в постороннем уходе. При этом характеристики здания были таковы, что в нем не могли размещаться социальные объекты с постоянным пребываем пожилых людей и инвалидов.

В сгоревшем здании, по мнению гособвинителя, фактически находился стационарный дом-интернат для пожилых и инвалидов. Для таких объектов установлены специальные технические требования. Огнестойкость здания должна быть не менее второй степени (а фактически у него была пятая – наименьшая степень), пост пожарной охраны должен находиться на расстоянии не более 3 километров (было 25 км), не было достаточного количества носилок на случай чрезвычайной эвакуации. В здании не было достаточного и квалифицированного персонала, который предусматривается в домах-интернатах. Для здания не устанавливался противопожарный режим, не был определен порядок эвакуации людей, сроки проведения инструктажей персоналом не соблюдались и он не был должным образом обучен пожарной безопасности.

Подсудимый Ливсон свою вину не признал, заявив, что «эта проблема с 2006 года (тогда происходила передача муниципальных социальных объектов в республиканское ведение – БНКоми) не должна была существовать».

Его адвокат Владимир Володарский поддержал своего подзащитного.

- Муниципальные постройки горели и до пожара в Подъельске, горели и после. Я что-то не припомню, чтобы в этих случаях привлекались к какой-либо ответственности руководители администраций за нарушение правил пожарной безопасности. Вывод напрашивается сам собой: либо закон применяется избирательно, либо данное обвинение продиктовано не требованием закона, а иными мотивами, - отметил адвокат. – Я не нашел нормативного акта, согласно которому обязанность по соблюдению правил пожарной безопасности была вменена в обязанность руководителю администрации. Я считаю, обвинение надумано.

Следующим было оглашено обвинение Татьяне Колдановой. Оно заняло час. Из него следовало, что экс-директор Центра социального обслуживания направляла пожилых людей и инвалидов в подъельский дом ветеранов, где на самом деле не оказывалась надлежащая социальная помощь, какой должны обеспечиваться граждане в домах-интернатах. Пожилые люди и инвалиды не знали, что здание является нежилым и не приспособлено для проживания маломобильных групп населения, оно не отвечало санитарным и техническим требованиям, а численность персонала также не отвечала необходимым требованиям.

В доме ветеранов, фактически функционировавшем как дом-интернат, не существовало надлежащей отчетности, на работу соцработниками принимались люди без необходимой квалификации. Они наделялись несвойственными функциями: в доме ветеранов была столовая, велось хозяйство, производились стирка белья, уборка помещений, осуществлялась охрана в ночное время, назначался заведующий. Не соблюдалась форма отчетности по договорным отношениям по эксплуатации здания, пожарной безопасности, оплаты жилищно-коммунальных услуг. В доме ветеранов использовалась стиральная машина, находящаяся на балансе ГУ РК «Центр социальной помощи населению», другое имущество. С пожилыми людьми заключались договоры, не отвечавшие утвержденным формам.

Колданова в рамках своих полномочий не пресекла деятельность дома ветеранов в не приспособленном для этого здании, фактически одобряла эти действия. Своим приказом она утверждала должностную инструкцию заведующего дома ветеранов, наделяя его различными хозяйственными функциями, не подкрепленными необходимыми на это ресурсами.

Также Татьяне Колдановой, как исполняющей обязанности директора центра Татьяне Шевелевой вменяется то, что несколько лет назад на должность заведующего отделением социальной помощи на дому на полставки был оформлен человек по фамилии Казаков, который занимался совсем другой работой. Действиями чиновниц был причинен ущерб на 153 тыс. руб.

Татьяна Колданова весьма эмоционально отреагировала на предъявленное обвинение, назвав себя жертвой системы. При этом свою вину она не признала.

Кульминацией судебного заседания стало зачитанное обвинение в отношении экс-главы Соцагентства Коми Константина Сажина и изложение подсудимым и его адвокатом своей позиции. Сажину инкриминируется то, что он, зная, что в Подъельске действует незаконный социальный объект, не принял мер к устранению нарушений, тем сам недобросовестно исполнил свои должностные обязанности.

Адвокат Сажина Александр Рудометов огласил свою позицию по предъявленному обвинению. Текст возражений занял 19 листов, которые читались им почти час.

По мнению адвоката, сгоревший дом ветеранов был «обычным жилым домом, типа общежития коридорного типа». Органами местного самоуправления с жильцами заключались договоры социального найма. Жильцы полностью оплачивали жилищно-коммунальные услуги. Порядок пребывания граждан в домах-интернатах совершенно иной. Жильцам оказывалась социальная помощь на дому. Причем они были довольны качеством. Часть социальных услуг соцработники оказывали дополнительно.

По мнению адвоката, между действиями Сажина и общественно-опасными последствиями в виде гибели людей на пожаре отсутствует прямая причинно-следственная связь. Адвокат заявил, что, предъявленное Константину Сажину обвинение является расширением оснований уголовной ответственности, что противоречит отечественной уголовно-правовой доктрине.

- Функционирование дома ветеранов, помещение туда престарелых и инвалидов никогда не привели бы к пожару и гибели людей, если бы здание, которое являлось муниципальной собственностью, не эксплуатировалось с нарушением правил пожарной безопасности, которые не были пресечены органами пожарного надзора. Неправильными были действия при обнаружении пожара, - перечислял Александр Рудометов.

Он также подчеркнул, что причина пожара так и не была точно установлена.

Суть выступления адвоката свелась к тому, что сгоревшее здание было муниципальным объектом, и районные власти не предприняли должных мер, чтобы по решению райсовета подготовить его к передаче в республиканское ведение.

Адвокат поведал, как менялось назначение здания. В 1993 году вышло постановление главы администрации района о создании в указанном здании сельского дома ветеранов, в 1994 году было решено передать его под квартиры, в 1997 – преобразовать здание в специальный жилой дом под одиноких престарелых, в 1998 году - постановление о присвоении дому ветеранов учреждения соцобслуживания. В 2005-м этот статус был присвоен.

Константин Сажин виновным себя не признал. Татьяна Шевелева также не признала себя виновной в том, что гражданин Казаков в течение четырех лет получал полставки, числясь заведующим отделением социальной помощи на дому, при этом занимаясь работой в совете ветеранов, участвуя в общественной деятельности.

Следующее судебное заседание состоится 29 февраля.