В Коми региональный семейный капитал в размере 150 тыс. рублей предоставляется матерям за рождение третьего ребенка. Сыктывкарка, которая подала жалобу в Конституционный суд республики, посчитала, что ее права нарушены, так как она не родила третьего ребенка, а удочерила.

Фото Виктора Бобыря

На заседании Конституционного суда республики 4 декабря выступила заявительница — многодетная мать из Сыктывкара Оксана В. Она рассказала, что в мае этого года семья удочерила девочку, после чего обратилась в Центр по предоставлению госуслуг в сфере соцзащиты населения Сыктывкара по поводу получения регионального семейного капитала. Но им отказали, так как по республиканскому закону надо родить третьего ребенка, а не усыновить. Поэтому сыктывкарка и попросила суд проверить конституционность пункта 1 части 1 статьи 2 регионального закона о дополнительных мерах социальной поддержки семей, имеющих детей (№45-рз).

Представители Государственного совета Коми, администрации главы республики, министерства финансов и министерства труда, занятости и социальной защиты заявили, что в законе нет никаких дискриминационных положений, что он соответствует Конституции России и Конституции Коми. Дело в том, что в республике выплачивается как региональный семейный капитал за рождение третьего ребенка (150 тыс. рублей), так и пособие на усыновление ребенка (200 тыс. рублей). И эти выплаты специально разделили, чтобы не было ситуаций, когда одна мать могла претендовать на два вида помощи. Поэтому в республиканском законе о региональном семейном капитале и появился критерий, что женщина должна именно родить третьего ребенка.

На заседании 12 декабря председатель Конституционного суда Владимир Кретов огласил постановление. В нем говорится, что несмотря на то что закон о дополнительных мерах соцподдержки семей с детьми направлен на решение конституционно значимых вопросов по государственной поддержке материнства, отцовства и детства и согласуется с общими правилами нормотворчества, он не может быть признан конституционным в его оспариваемой части.

— Пункт 1 части статьи 2 предусматривает, что право на получение сертификата предоставлено матери, родившей с 1 января 2011 года ребенка, который является третьим по счету с учетом предыдущих детей [как рожденных, так и усыновленных]. Но закон не принимает во внимание детей, усыновленных и удочеренных после 31 декабря 2010 года. Такое правовое регулирование противоречит как нормам международного права и конституционным принципам государственной защиты семьи, материнства и детства, так и имеющим большую юридическую силу федеральному законодательству о социальном обеспечении и социальной защите граждан, — сказал судья.

Суд разъяснил, что согласно Конвенции о правах ребенка и Семейному кодексу России, усыновление является приоритетной формой устройства детей, оставшихся без попечения родителей, и служит гарантией для реализации усыновленных детей на достойную жизнь. При этом усыновленные дети приравниваются в личных неимущественных и имущественных обязанностях к рожденным.

— Дети по происхождению и усыновленные дети находятся в положении абсолютного равенства, поэтому какое-либо исключение усыновленных детей из системы социальной защиты противоречит закрепленным Конституцией России и Конституцией Коми и конкретизированных федеральными законами основам государственной социальной политики и являются недопустимыми, — объявил Владимир Кретов.

Доводы представителей Госсовета и администрации главы Коми о том, что при усыновлении выплачивается другой вид пособия согласно другому закону, суд не принял во внимание, поскольку этот нормативный акт регулирует вопросы опеки и попечительства и направлен на стимулирование усыновления детей. А закон о региональном семейном капитале решает задачи соцподдержки семей, имеющих трех и более детей, путем предоставления сертификата с условием его использования по строго целевым направлениям. Таким образом, посчитал суд, эти законы имеют отличающиеся друг от друга предметы правового регулирования, преследуют разные целы, поэтому их нормы не могут взаимно учитываться в качестве основания для уменьшения круга лиц, имеющих права на дополнительные меры социальной поддержки.

— При таких обстоятельства следует признать, что пункт 1 части 1 статьи 2 закона о дополнительных мерах социальной поддержки семей, имеющих детей, не соответствует Конституции Коми, ее статьям 11, 17, 39 и 40, так как не учитывает безусловное право матерей, родивших с 1 января 2011 года детей, а затем усыновивших или удочеривших после 31 декабря 2010 года третьего ребенка, на дополнительные меры социальной поддержки, — резюмировал председатель Конституционного суда Коми.