БНК представляет интервью с министром образования Республики Коми Владимиром Шарковым. В беседе с агентством руководитель отрасли рассказал, кто больше всего недоволен и боится ЕГЭ, о том, какие зарплаты сейчас будут получать педагоги, и почему для них необходимо вводить ЕГЭ, особенно среди педагогов высшей категории. Министр объяснил, как намерен решать кадровую проблему в отрасли, и рассказал о новом проекте, который продвигает региональный Минобр, – молодежном правительстве. БНК представляет расширенную, текстовую версию интервью.

О результатах ЕГЭ-2013

Результаты единого госэкзамена в этом году очень противоречивые. И не только в Коми. Я разговаривал с коллегами, в Минобразования, Госкомнадзоре - они для всех были неожиданными. То, что у нас произошло по химии, - 33 стобалльника - выстрелило во всех регионах. В этом году у нас 60 стобалльников, но большая часть – что вполне объяснимо – из специализированных учебных заведений. Если вести речь о химии, это, прежде всего, ребята, которые обучаются в химико-биологических, естественно-научных классах. Если мы говорим про английский язык, то это гимназия иностранных языков Ухты и так далее.

Почему я подвергся обструкции на заседании правительства? Это из-за тех ребят, которые первоначально не преодолели пороговый балл по математике. У нас их было достаточно много – около 500. В прошлые годы было в разы меньше. Я не хочу заниматься самоуспокоением, что по России точно так же было. У нас 9% до пересдачи не перешли порог минимальный, а в той же Перми не перешли 15%. Но там жителей и учеников гораздо больше. Конечно, первоначальные результаты шокировали нас всех.

Что бы я еще отметил, у нас в разы увеличилось количество ребят, которые написали работы от 90 до 100 баллов. Их стало около 500. В прошлом году – всего 100 с небольшим.

Проанализировав с коллегами ситуацию, мы наметили план действий на следующий год. Мы планируем, например, сделать обязательным пробный экзамен по математике и русскому языку. Это будет затратно, но мы постараемся эффективно использовать ресурсы, которые у нас имеются.

Об обжаловании результатов ЕГЭ

Апелляция касается только одной части экзаменационной работы – части С, которую оценивают два эксперта. Части А и В проверяются компьютером. Так вот, если разница между экспертными оценками превышает один балл, тогда за часть С берется третий эксперт. В прошлом году у нас была проблема: эксперты давали много третьих перепроверок, а это затратно - третьему эксперту надо платить за работу. В этом году качество экспертов в разы лучше – потому что мы проводили много обучающих семинаров. Ребята, которые подают апелляцию, по сути просят, чтобы часть С проверил третий эксперт. А третий эксперт может снизить балл.

Учителя раньше подталкивали выпускников: «Подай апелляцию, там расскажут, в чем твои ошибки». Но апелляция это не есть работа над ошибками, это перепроверка работы и окончательное принятие решения. В этом году количество поданных апелляций уменьшилось.

Это всегда очень сложный процесс, мы видели и слезы, и крики, и угрозы. Мы сейчас ведем видеопротоколирование, но взрослые и дети пока не особо обращают внимание на видеокамеру и позволяют себе некорректные выражения в адрес экспертов.

Об отношении к ЕГЭ учителей, детей и родителей

Чаще всего – давайте в этом признаемся – родителей убеждают, что ЕГЭ – это плохо, учителя, не дети. Потому что я общался с детьми из простых школ, из инновационных лицеев, гимназий – у них в большинстве случаев страха перед ЕГЭ нет вообще, то есть они готовы. А вот родители, которым учителя внушают, что при плохом результате дорога в высшие учебные заведения будет закрыта, что есть случаи самоубийства, в напряжении полном. ЕГЭ для них – вселенское зло, которое их детям предстоит пережить. Я считаю, что учителя должны внести свою лепту в работу с родителями. Но сначала они должны сами снять свой страх перед ЕГЭ. Я понимаю, почему он у них есть. ЕГЭ – это некая система мониторинга работы учителя.

Сам я – сторонник единого госэкзамена. Не скажу, что буду стоять в его поддержку с транспарантами, но я его сторонник. Потому что, будучи учителем, который принимал выпускные экзамены, и зная систему поступления в высшие учебные заведения, я понимаю, что устный экзамен – достаточно субъективный, когда можно вытянуть ученика, а можно срезать, засыпать на вопросах – это элементарно. Тем более что ученик на экзамене психологически уже подавлен.

Я – за форму единого госэкзамена. Но акценты сейчас смещены – и СМИ сыграли свою роль в создании образа вселенского зла. Надо было обратить внимание на другое – на контрольно-измерительные материалы, - чтобы они были доступны, чтобы полностью соответствовали учебной программе.

О педагогах высшей категории

Я сейчас легко получаю информацию по всем учителям – у кого как ребята сдали. Естественно, у меня вызывает вопросы, особенно если это учитель высшей категории, почему у него такая вот картина по выпускникам? Из района нам на государственной экзаменационной комиссии рассказывали: семь учеников у учителя, пять из них получают двойки, у учителя – высшая категория, которую он получил в апреле, накануне экзамена. А мы сейчас повышаем надбавку за высшую категорию до 60% к заработной плате. Это колоссальные деньги

Об аттестации

Раньше аттестация была в муниципалитетах. Потом федерация поменяла правила игры, мы стали аттестовать педагогов в центре. Естественно, мы их не видим, мы видим бумаги, портфолио, видим массу достижений, а что на самом деле представляет учитель, мы не видим. Сейчас РФ, идя навстречу регионам, предлагает вернуть процедуру аттестации муниципалитетам. А мы предлагаем ужесточить ее - чтобы учителя высшей категории сдавали своеобразный ЕГЭ, потому что они должны быть на голову выше ученика. Взамен они получают высшую категорию и достойную заработную плату. А мы должны гарантировать ученикам, что образовательная услуга, которую они получают, будет качественная.

О молодых педкадрах

Когда передо мной ставят задачу сделать все, чтобы в школу пришли все выпускники пединститута, я с этим не согласен. Не всех выпускников наших институтов я бы хотел видеть в школе. Я хотел бы видеть тех, у кого есть призвание.

О распределении выпускников вузов

Вы меня призываете вернуть крепостное право? Это, во-первых, надо изменить Конституцию, где написано, что каждый человек имеет свободу выбора профессии и места работы. Второй момент. Я уже говорил, что не хотел бы, чтобы все выпускники пединститута пришли в школу. Если мы привяжем к школе системой обязательной отработки того, кто учился в пединституте только потому, что не поступил в другой вуз, это будет не совсем правильно. Мы сначала должны выстроить систему отбора, повысить престиж высшего образования, чтобы его получал не каждый второй. После того, как у нас диплом будет весить, сколько он должен весить, тогда распределение может появиться. Тогда мы будем знать, что хорошие специалисты приходят работать на места.

О поборах в школе

Поборы в школе – это же притча во языцех. Какой КВН ни посмотришь, об этом промелькнет шутка. Уйдет ли это когда-нибудь на второй план или вообще исчезнет? На мой взгляд, вряд ли. Не потому, что государство не захочет отдавать все, что необходимо, а просто-напросто школе, если она развивается, если находится в активном поиске, ей все время будет недостаточно средств. Она будет вкладывать, она же для детей будет стараться.

Поэтому я говорю коллегам: «Когда вы собираете деньги, это, во-первых, должно быть добровольно, во-вторых, это обязательно должно идти ребенку, и родители должны знать, что это пошло именно на их ребенка».

Государство не сможет угнаться за потребностями образовательного учреждения, если оно хочет развиваться. Понятно, что есть система грантов, конкурсов. В Коми недавно закончился конкурс «Лучшая школа» - три городские и три сельские получат по 800 тысяч рублей. Но у каждой школы столько накопилось проблем, что 800 тысяч не спасут. Поэтому школа всегда отчасти будет прибегать к помощи родителей.

О школьной форме

Понятно, что форма – это несколько затратно. Но, бывает, одеть ребенка так, как он хочет, еще дороже. Тут нужно консолидировать не только силы школы и родителей. Нужно, чтобы бизнес выступил со своим предложением. Сейчас у бизнесменов появилось огромное количество возможностей.

Приходили к нам бизнесмены: «Давайте вы к нам родителей направьте, школы направьте». Оставляли мне свои визитки. Я говорю: «Вы идете не по тому пути! Не они к вам, а вы должны к ним идти. Самое главное, вы должны разработать образцы формы, причем она должна быть ноская, немаркая и современная». Именно бизнесмены должны сделать первый шаг. Если развернется производство, увеличится количество рабочих мест. Когда будет массово, и цена снижается.

Принуждения никакого не может быть, поскольку у нас идет поэтапное введение школьной формы. Готовится закон, который, я надеюсь, в этом году мы примем. Пока же есть только рекомендации Министерства образования и науки Российской Федерации, на основании которых мы издали свой приказ и направили в школы, потому что мы понимаем, что те производственные объемы, которые у нас есть, не позволят одномоментно к 1 сентября снабдить школьной формой.

Но мы надеемся, что 1 сентября ребята придут если не в форме, то в «дресс-коде». То есть это будет одежда, приближенная к форме.

О законе «Об образовании»

В нем много чего можно доработать. И это будет делаться. Закон «Об образовании» писался 3 года, 800 страниц было сначала. Огромный талмуд сократился до 250 страниц. Было обсуждение с общественностью, Коми вносила свои правки, и они туда вошли. Новый закон отменил порядка 180 подзаконных актов. И сейчас их надо будет принимать. Вот чего мы все ждем. Они будут иметь больше практического значения, чем сам закон. Закон – это определенные позиции, которые будут подробно расписаны в подзаконных актах. Их как раз сейчас рассматривают очень тщательно – именно с позиции практики.

О высшем образовании и мониторинге эффективности вузов

К сожалению, высшее образование утратило свою должную значимость. Сейчас высшее образование имеет чуть ли не каждый. Произошел перекос: тех, кто хотел получить рабочую специальность, стало в разы меньше, чем желающих получить высшее образование. При этом мы понимаем, что обеспечить всех работой по специальности, которая обозначена в дипломе, мы не сможем. Это, скорее всего, послужило толчком для проведения мониторинга эффективности вузов. Другой вопрос – критерии. Некоторые непонятны для большинства людей, в том числе и меня. А то, что это необходимо, да! Назрела такая ситуация, когда мы должны понять, что получить высшее образование должно быть очень престижно, и должны получать его не все разом, а только те, кто обладает определенными компетенциями и знаниями, и кто все это сможет реализовать, работая по специальности.

О слиянии СГУ и КГПИ

Я думаю, по прошествии времени преподаватели пединститута даже не вспомнят, как они были против объединения. Потому что почувствуют, что это дало толчок для развития вуза. Поскольку он стал более мощным, он консолидировал силы и может стать конкурентоспособным на рынке высшего образования России.

О филиале кировской медакадемии

Филиал кировской медакадемии – это был законодательный нонсенс, на который сейчас обратили серьезное внимание. По закону на территории одного федерального округа не должен находиться филиал вуза другого округа. Киров – это Приволжский ФО. Это был законодательный казус, но на это закрывали глаза. Сейчас мы все приводим в соответствие с законодательной базой.

О профориентации

Августовский педсовет мы посвятим профориентационной работе. То есть увяжем ЕГЭ именно с профориентацией, потому что экзамены показывают, куда больше всего ребят планируют поступать. Самым массовым экзаменом по выбору остается «обществознание», которое нужно для экономических и юридических специальностей. Но ребята должны понимать, что сегодня больше нужны технические специалисты.

Мы хотим, чтобы школы и вузы 2013-14 годы работали в единой связке, для того, чтобы наши ребята были четко сориентированы и сдавали ЕГЭ по тем предметам, которые необходимы для поступления на востребованные нашей экономикой специальности.

Очень надеемся, что на августовское совещание к нам приедет замминистра образования и науки РФ Александр Климов. Он как раз курирует профессиональное образование.

О Молодежном правительстве

Помимо «Арт-квадрата» и «Ты – предприниматель», появится еще проект, который реализует министерство образования, - «Молодежное правительство». Предполагается, что в каждом министерстве и ведомстве будет дублер руководителя. Депутаты Молодежного парламента не знали, к кому прибиться, с кем там общаться, а здесь будет конкретно. Я дал задание продумать проект соглашения между ведомством и дублером – как они будут взаимодействовать, в каком формате. Мы надеемся, что будет заключено соглашение с администрацией главы, и Молодежному правительству дадут возможность собираться в зале заседаний правительства.

Я уже вижу, как буду работать со своим дублером. Выезжая в районы, буду брать его с собой, чтобы вместе смотреть, что происходит, чтобы он был погружен во все, во что погружен я.