В рубрике «Суровая специальность» БНК представляет интервью с 25-летним диаконом Свято-Стефановского кафедрального собора, помощником руководителя Молодежного отдела Сыктывкарской и Воркутинской епархии, архивариусом Епархиального управления диаконом Иоанном Коюшевым.

Фото Юрия Кабанцева

- Отец Иоанн, вы являетесь одним из лидеров православной молодежи Сыктывкара, идеологом акций, направленных на пропаганду духовных ценностей среди молодежи. Существует ли какое-то официальное объединение?

- Неофициально оно существует довольно давно, с момента создания епархии у нас работает молодежный отдел. Сейчас мы проходим регистрацию и в скором времени станем НКО. У нас нет пока единой слаженной системы работы с молодежью по республике, но мы к этому идем. Начать надо с Сыктывкара. Очень активные ребята есть и в Ухте – и с детьми работают, и в больницах. Не было еще месяца, чтобы что-то не проходило у них по социальному служению.

- Какова главная цель общества?

- Самое главное – собрать молодежь вместе. Бес, он очень хитро делает. Если дело доброе, то он всех пытается разъединить, расщепить. А церковь молится за то, чтобы мы были едины. Вот это сделать сложно. Легче, конечно, вместе развлекаться по клубам. А делать первые шаги по лестнице добра очень тяжело, тем более идти по этому пути.

- Сколько ребят уже стоит у подножия этой лестницы?

- Много. Просто многие не решаются сделать первый шаг. Они рассуждают так: мы крестились – и этого достаточно. Один раз пришли в храм на Пасху – значит, спаслись. Но это лишь самые первые шаги. За ними – огромный сложный путь ко спасению. Нужно соблюдать заповеди, посещать богослужения, всем поведением показывать выбранную сторону добра. И это непросто. С православного человека больше спрашивается. И задачи у него другие, чем у невоцерковленного. Мы должны говорить о вере. Мы призваны на это. Любой христианин призван на это – быть солью этой жизни. Чтобы скоропортящаяся рыба не стухла, ее подсаливают. Так же и здесь. Следуя заповедям, мы является солью и не даем «рыбе» разложиться.

Вот мы все учились в школе. Если я буду учиться плохо, прогуливать, то буду двоечником и останусь на второй год, а в конечном итоге, не сдам экзамена. То же и в духовном мире. Если я не исполняю заповеди, погряз в грехе, не пытаюсь даже исправить смертные грехи – я двоечник и второгодник. И самого главного экзамена – того, что после смерти, я не сдам. И шансов у меня уже не будет. Пересдать не получится.

Это сложно донести до молодежи. Сегодняшний принцип молодых – своеволие. Молодежь трудно оторвать от пути наслаждения, ставшего привычным. Компьютер, клубы, страсти – изменить себя очень сложно. Это настоящие путы.

- Как вы находите участников молодежного православного движения? Или они вас находят?

- Недавно был со мной случай – время от времени такое бывает. Раннее воскресное утро, пустынный город, машин нет. Навстречу идет парень, видимо, после дискотеки. Видит меня, а я – в подряснике. Он останавливается: «Можно с вами поговорить?» Он задал свои вопросы, я ответил, мы обменялись телефонами, и он стал к нам ходить - вместо дискотек. Вот так Господь приводит к нам своих чад. Все пришли по своей воле. Насильно ведь мил не будешь.

- Насколько вы готовы применять в своем служении последние достижения цивилизации?

- Настолько, насколько надо для дела. Интернетом мы не увлекаемся, используем его как средство рассылки, оповещения, проведения опросов. Хотя мой руководитель – благочинный Корткеросского округа отец Александр Митрофанов – использует интернет более активно.

- А ваши флешмобы?

- Мы не хотим их так называть, хотя по-светски это слово подходит. Я не хочу стремиться к Западу, потому что за языком изменяется и сознание.

- Но «мероприятие» мало кого привлечет. Ими нас еще в школе достали.

- А почему бы не назвать их по-коми? Мы ведь в Коми живем, а язык забываем. Когда я в детстве летом жил у бабушки в Корткеросском районе, говорил только на этом языке. Надо поискать. Сначала язык разрушим, потом семью. У нас ведь институт семьи разрушен, как и система образования и воспитания. Раньше, даже в советское время, это было ключевым, поэтому слова «патриотизм» мы не стеснялись. Нам прививали духовность. Теперь все разрушено. Спрашивается: откуда взяться патриотизму, откуда взяться защитникам, если и в семье, и в школе воспитанием будущего мужчины занимается женщина? Женщина не может воспитать мужчину. А то, что мужчина может уйти из семьи, парень пожить с девушкой и бросить ее, – становится общепринятой практикой. Это катастрофа. Но мы таковой ее не воспринимаем: мы близоруки и не видим дальше себя, а церковь зрит в сердце, душу, рассматривает человека целостно и поэтому оценивает все риски, которые надвигаются на человека.

- А кто это разрушил? Виноват-то кто?

- Каждый житель этой планеты. Не «мы», не «другой», не правительство, а каждый «я». Поэтому и исправить может каждый. Все зависит от человека. Серафим Саровский говорил: «Спасайся сам, и вокруг тебя спасутся тысячи». Все начинается с тебя самого, с меня самого. Это я должен засучить рукава, и эту грязь, это болото из собственного сердца выгрести, себя преобразить. Нельзя быть равнодушным – прежде всего к самому себе. Молодежь не понимает своего плачевного состояния. Мы ведь ребенку не позволим делать что-то опасное и вредное. А себе почему-то позволяем. Смотрим только на других, что другие делают не то и не так, а на себя – плевать. Вообще мало кто понимает силу покаяния. Люди в храм приходят, каются – и продолжают грешить. Правильный подход осознания греха и покаяния – неповторение его. А грех сейчас умножается в геометрической прогрессии. Затормозить извне это сложно. Но изменить себя с помощью Божией – это из области реального.

- Как вы относитесь к нападкам на православие в тех же соцсетях, интернет-ресурсах?

- «Тангалашка», как называет рогатого старец Паисий Святогорец, не спит. Он нацелен на то, чтобы отвратить людей от церкви. Деньги собрали? Машину пожертвовали? Часы дорогие? – ааа, попы пузатые, все мало вам!

- По-моему, антиклерикальные настроения – народная традиция определенной части населения, начиная с древних времен. Вспомните Пушкина – «Поп - толоконный лоб». Но тот же Пушкин писал знаменитое «Отцы пустынники и жены непорочны».

- Может, и так, просто сейчас этого стало больше. Это нормально. Самый распространенный грех – грех осуждения, кто без него? Сложно не осудить другого – гораздо легче, чем изменить себя. Священник на виду, а уж если он страдает полнотой, как и огромное количество людей в миру, - тогда держись.

Ну а вообще, мы этого достойны. Да и худшего достойны. Но нам Господь дает пока вот это. Этого священника, этот храм, окружающих людей, работу. Будем достойны большего – дастся нам большее. И епископ будет другой, и другие священники – стройные, красивые. Ну а пока мы утверждаемся в этом грехе осуждения – дается нам по нему. Господь нас будет смирять до тех пор, пока не смиримся.

Когда мы жалуемся на жизнь – мы сами ее создаем. Мы делаем эту жизнь по своей свободе выбора, и нечего, получается, скулить. Все, что дается нам, дается во спасение, а спасаться можно в любом месте.

- Как вы пришли к Богу?

- С любовью вспоминаю момент, когда отец меня и брата – мне было 14 лет – повел крестить в Свято-Казанский храм в Кочпоне. Через отца Господь привел нас в храм. Потом я, как и многие, забыл об этом – жил, как жил и раньше. Некрасиво жил, хулиганом был, прогульщиком. И отец «сослал» меня в кадетскую школу в Сосногорск. И жизнь моя круто изменилась. Окормлял кадетскую школу (и сейчас окормляет – БНК) отец Сергий Филиппов. Для меня он стал отдушиной. Встретить такого человека в жизни – большое счастье. Такого мощного по вере, по человеческим качествам. Я пришел в храм, меня пригласили петь на клирос, я стал ходить туда каждое воскресенье. И вообще там в храм ходит очень много молодежи. Это очень важный фактор. Если молодежь из храма пропадает, то другие не видят примера. Никто не придет в храм, где одни бабушки. Мы и хотим создать такое молодежное православное общество, где ребята будут общаться по своим интересам. Ну, они же не будут с бабушками о рассаде говорить. Они ведь в университете, откуда большинство наших ребят, изначально так же собрались. Там разные клубы есть - волонтеры, театралы, барды. Не было только православных, а общаться хотелось. Без духовной составляющей человек – ничто. Все превращается в тлен – вещи, тело, – исчезает и смысл жизни. Должно быть что-то, что влекло бы нас от земли к небу, от праха – в Царство Небесное.

- Вы выбрали для себя путь служения в Кадетской школе?

- Вообще-то, нет, планы были другие. Но меня на каникулах в 10-м классе в храме позвали пономарить. И там был владыка. После службы он меня в лоб спрашивает: «Ну, ты как, поступаешь в семинарию-то?» Я растерялся, не нашелся что сказать, потому что мечтал быть военным хирургом и оперировать в горячих точках, уже знал, что поступлю в Питере в московский филиал военно-медицинской академии. Воевать я не хотел, хотя оружие возьму хоть сейчас, если понадобится. Но после вопроса владыки оставил мечты. Любой сможет пойти в академию, но не каждого Господь призовет в семинарию. И уже после каникул в школе я всем объявил, что буду после 11-го класса поступать туда. Все были в шоке, и родители в том числе. Но приняли и поняли.

После третьего курса я сделал перерыв, чтобы сходить в армию – для меня это было принципиальным, я хотел в армию, ведь священник должен быть всесторонне развит. После пятого курса и рукоположения в сан это стало бы уже невозможным. После армии женился – с Мариной был знаком очень давно. Ну, потом рукоположили в сан диакона. Сейчас завершаю учебу в семинарии.

- А когда священником станете?

- До тридцати лет собираюсь быть в этом сане, мне нужен еще опыт – и жизненный, и духовный.

- А в семье проблем не возникает? Жалованье у вас небольшое, а дома жена, ребенка ждете.

- Нам родители, обе мамы очень помогают – соленья-варенья-закрутки, картошка. А потом – кто с Богом, тот богат. Живем мы неплохо.

- А что за история с дракой в автобусе?

- Не хотелось бы говорить об этом. Я не дрался. Дело было 1 января – у нас пост, у всех праздник. Автобус из Эжвы, пьяные разборки двух сцепившихся граждан. Женщины орут, дети плачут, немногочисленные мужчины внезапно оглохли, водитель остановил движение. Разнял, вроде успокоились, но, когда автобус тронулся, все началось снова, а разборки переместились на меня. Получил удар в челюсть. Но рад, что Господь связал мне руки (священнослужителям нельзя драться по канонам), хотя нетрезвый противник – заранее обреченный противник. Рождество я встретил в больнице. Если бы я был в подряснике, такого не случилось бы. Подрясник, как и любая форма, дисциплинирует – и тебя внутренне, и окружающих, хотя на кого-то он, наоборот, как красная тряпка действует.

- Что в ближайших планах молодежного православного общества?

- 19 мая, в «православный женский день» мы дарили женщинам на улицах поздравительные открытки. В день защиты детей 1 июня у нас планируется акция против абортов. В августе уже традиционный молодежный патриотический лагерь – в Пажге или Ыбе. В прошлом году он прошел на «ура» - были и ночные тревоги, и рукопашные бои, девочки занимались традиционными ремеслами, мальчики – военной подготовкой и мужской работой. Было много участников, и уже сейчас народ записывается на следующую смену.

Предыдущие статьи из цикла «Суровая специальность»:

Бизнесмен Максим Алексеев: «Я всего добивался сам, не имея за плечами университетов».

Инженер Алексей Шулепов: «Клиенты для меня - самая лучшая реклама»

Токарь-расточник Анатолий Ли: «Были перспективы стать начальником, но оказалось, что на станке работать некому»

Стропальщик Виктор Грабовский: «Популярность рабочих профессий среди молодежи практически нулевая»

Механизатор Виталий Бабцов: «С детства люблю возиться с техникой»

Бульдозерист Сергей Пруднеченков: «Работу менять не собираюсь»

Монтажник систем отопления Михаил Кузьмин: «Если не иметь вредных привычек, то можно работать и жить достойно»

Лесничий Денис Чупров: «У меня есть возможность работать на природе, а не сидеть в душном кабинете»

Пожарный Евгений Шучалин: «Самое трудное в нашей работе - смотреть погорельцам в глаза»

Спасатель Александр Костромин: «Это призвание такое - быть спасателем»

Охранник Станислав Новиков: «Самое трудное - сохранить духовное спокойствие, не возненавидеть, не озлобиться»

Мясник Владимир Тихонов: «Я - артист за прилавком мясного магазина»

Токарь Валентина Черномашенцева: «Я прихожу на работу и пою за станком»