Бывший министр архитектуры, строительства и коммунального хозяйства республики Олег Казарцев в интервью БНК рассказал о причинах своего ухода с работы, о своих взаимоотношениях с профильным заместителем главы республики и действующим мэром Ухты, о работе в Минархе, о проверках в «коммуналке» и возвращении в свой город, а также оценил теоретическую возможность объединения ухтинского и сосногорского муниципалитетов.

О причинах ухода

Оно не было неожиданным ни для меня, ни для главы, ни для курирующего заместителя. Я привык работать в муниципалитете и привык, что я все делаю от самого начала и до конца, я что-то продумываю, осуществляю, довожу до конца, я отвечаю за результат. К сожалению, работа в министерстве не позволяет этого сделать. При принятии решений слишком много центров тяжести, которые перевешивают в разные стороны, генеральная линия, которая задается курирующим заместителем, может очень сильно скорректировать ту программу, которую ты уже начал разрабатывать. И, когда довольно большое число количество людей влияет на осуществление задуманного, в результате мы получаем совсем не то, что у нас было в начале. Мне больше по характеру, чтобы мне ставили задачи и отвечать за результат, чего в работе министерства у меня не получалось. Это абсолютно не значит, что Константин Юрьевич что-то делает не так, упаси боже.

О работе в Минархе

Константин Юрьевич — это руководитель, который задает генеральную линию. Но мое видение решения вопросов и та генеральная линия, которую задавал Константин Юрьевич, не сходились, были разнонаправленны. В результате мы начали растягивать исполнение решений, пошла некая борьба министерства и курирующего зама, стало тормозиться принятие решений, программы, потому что каждый пытался отстоять свою точку зрения, приводил доводы и так далее, а на самом деле просто уходило время. И поэтому мной было принято решение написать заявление, потому что я на самом деле матрос на корабле, Константин Юрьевич — старший офицер. Если матрос не подчиняется старшему офицеру, он должен уйти. А по-другому я не могу. Я действую исходя из своего жизненного опыта, и быть просто исполнителем, некоей тупой машинкой у меня уже не получится. Поэтому я пришел к главе республики Коми, объяснил эту ситуацию, тем более что она была видна и в самой республике, это ощущалось. Я надеюсь, что тот человек, который придет после меня, будет иметь очень хороший контакт с курирующим заместителем, может быть, это приведет к каким-то результатам. Посмотрим по концу года, но, повторю, я очень на это надеюсь.

Те проблемы, которые возникают в муниципалитетах, безусловно, отражаются на министерстве. Заваливают они программу переселения ветхого и аварийного жилья? Это проблема министерства. Заваливают они капитальный ремонт — и это проблема министерства, заваливают они стройку — и это проблема министерства. Не выделяют земельные участки, ведь министерство не занимается выделением земельных участков для многодетных семей, это все происходит на уровне муниципалитетов, но и это проблема министерства. Мы это все понимаем, выписываем рекомендации, мы проводим семинары, тренинги, приглашаем руководителей администраций, отдельно с ними беседуем. Мое мнение: на сегодняшний момент надо все-таки больше спрашивать с глав муниципалитетов, и спрашивать жестко.

На второй месяц я уже начал просыпаться по три-четыре раза за ночь. Я не скажу, что мне снятся кошмары. Но мне максимально дискомфортно. Поверьте, то состояние коммуналки, которое у нас есть сегодня, вызывает самые большие опасения. Я не буду очень сильно распространяться на эту тему, я понимаю, что эту тему глава республики и знает, и понимает. Скажу следующее — в эту отрасль надо делать очень серьезные вложения.

О проверках в «коммуналке»

Те проверки, которые начаты по распоряжению главы республики, уже показали многочисленные нарушения. Эти нарушения не просто описаны, очень многие из них на сегодняшний момент облечены в определенные цифры. Здесь вопрос не к министерству, не к Жилищной инспекции, не к главе республики, в конце концов, а к тем же самым управляющим компаниям. Но эти вопросы должны задавать соответствующие люди, которые имеют на это право и полномочия. Это в первую очередь прокуратура, во вторую очередь МВД. Вот это две структуры, которые должны этим вопросом заниматься вплотную. Если они хотя бы воспользуются тем материалом, который на сегодняшний момент им предоставлен, то результат будет, и возвраты людям будут довольно серьезные. Я вам приведу пример одной управляющей компании. Могу чуть-чуть в цифрах соврать, но с 2009 года по определенным домам были недоосвоенные средства. То есть предъявлялся полный тариф, скажем, пять рублей, работ выполнялось на три рубля. Это все тянется с 2009 года, и таких работ там, по-моему, накопилось на 12,8 млн рублей, которых нет на каком-то отдельном спецсчете, не ждут своего часа. Знаете, какое простое было объяснение у управляющей компании? Они говорят: «А мы ждем, пока, условно говоря, жильцы определятся, куда же израсходовать эти деньги». Вот задача-то, 12,8 млн израсходовать все. Самое смешное — сейчас спросить если жильцов, знают ли они, что их ждут, пока они определятся куда 13 млн рублей потратить, больше чем уверен, ни один не скажет, что знает.

О возвращении в Ухту

Есть предложения уехать в Москву, там есть много знакомых, которые занимаются и строительным бизнесом, и вопросами в сфере ЖКХ, в общем-то, все хозяйственная деятельность. Но я не хочу уезжать из республики, я люблю ее и верю в нее. И еще больше я люблю свой муниципалитет. Те месяцы, которые я провел вдали от своего муниципалитета, укрепили меня еще раз в том, что Ухта — это мой город. Поэтому я вернусь туда, как говорится, была бы шея, хомут найдется. Я не боюсь, что останусь не у дел. Если говорить о настрое, то у меня сегодня очень хороший настрой. Я рад, что возвращаюсь, что я смогу работать в городе. Я рад, что возвращаюсь к своей семье. Я, конечно, уже не смогу сидеть спокойно, мне все равно надо что-то делать, мне все равно небезразлична жизнь города. Поэтому, конечно, хотелось бы участвовать в обсуждениях и в тех решениях, которые принимаются на сегодняшний момент. Безусловно, я буду это делать, высказывать свое мнение. Его можно принимать или не принимать, я ж не говорю, что я прав. Я буду предлагать какие-то идеи, какие-то направления, которые либо будут приниматься, либо не будут приниматься. Просто некое видение, не больше и не меньше.

Об организации «Любимый город»

Что оппозиционного делает эта организация? Она занимается некоей общественной деятельностью, имеет свое мнение, кого-то поддерживает или не поддерживает. Причем нельзя говорить о том, что эта организация — это депутат городского совета Завальнев, там 25 членов, там присутствуют различные партии - «Единая Россия», КПРФ, ЛДПР. В ней присутствуют национально-культурные автономии, татаро-башкирское общество, азербайджанское общество. Там на самом деле присутствует большой спектр людей и общественников, которые совместно вырабатывают решения. Говорить, что решения, которые приняты таким большим кругом лиц, оппозиционны, нельзя. Они просто высказывают свою позицию на то или иное происходящее событие. Проще всего людей сделать себе оппозиционными. Я считаю, что людей всегда надо привлекать на свою сторону, их надо услышать, с ними надо встретиться, проговорить и так далее. Когда этот момент отсутствует, тогда и возникает оппозиционность, но эта оппозиционность не в обществе, а в той власти, которая не хочет разговаривать с общественниками.

Об отношениях с Игорем Леоновым

К сожалению, общение у нас не складывается. Но, может быть, потребности как таковой у меня не возникало по причине того, что я нахожусь постоянно в Сыктывкаре. По крайней мере, какого-то желания взаимодействия с министерством я не видел. Может быть, это пока период становления.

О вопросах к новой мэрии

Фото Николая Антоновского

Если из наиболее откровенных, то это программа приватизации. Когда начинают приватизировать такие предприятия, как «Ухта Фармацея», «Горзеленхоз» или «Спецавтодор», у меня это вызывает просто огромное недоумение. Все мы, ухтинцы, всегда гордимся тем, что у нас довольно уютный город и высаживается очень много цветов, клумб, очень многое делается по озеленению. Я больше чем уверен, что если это предприятие передать в частные руки, то результат будет уже не такой и количество тех же самых посадок сократится. Вот этих вещей я не понимаю.

О былом спокойствии в Ухте

В одном отношении говорят «в тихом омуте черти водятся». В другом отношении наш муниципалитет доказал, что этот омут может быть тихим довольно продолжительное время. А когда это так, это значит, что ситуация спокойная. Рано или поздно, если бы были какие-то скрытые или зажатые вещи, они бы все равно вылазили. Почему сегодня муниципалитет бурлит? Ухта — своеобразный город, очень непростой. Там идет пересечение очень многих экономических интересов, там и «Газпром», и «ЛУКОЙЛ», и «Транснефть». Там довольно сильны общественники. И если у них есть конкретное дело и есть конкретно чем заниматься, они занимаются этим. Но когда их лишают этой возможности или не дают донести что-то, конечно, они начинают бурлить и волноваться. Я считаю, что на сегодняшний момент в той ситуации, которая возникла, ничего хорошего нет. Я вижу только то, что тех вещей, которые бурлят, становится все больше и больше. Сначала в одном месте пузырьки поднимались, сейчас в пяти-шести-десяти. Это некий непрекращающийся процесс. На самом деле ничего хорошего в этом нет. Я считаю, что все проблемы должны решаться на территории муниципалитета. Если они выходят за пределы муниципалитета, то это в любом случае вопрос к его главе, руководителю. То, что дошло до регионального уровня, в любом случае уже недоработка.

О кадровых чистках в Ухте

Это нечто неподдающееся объяснению, чудеса, да и только, 100% неработоспособной команды с теми результатами не последнего муниципалитета, который, наоборот, был одним из первых, такого просто быть не может. Мне кажется, это некий страх перед городом и желание работать с теми людьми, к которым ты привык, то есть создать свой уютный морально-психологический мирок. По-другому я это объяснить не могу, других объяснений у меня для этого нет. Кадровые перестановки в Ухте касаются всех подряд. Такое ощущение, что есть «список Шиндлера» и каждая фамилия из него тщательно обрабатывается: «Был в прошлой администрации? Неблагонадежен!». Еще раз говорю, это, кроме как страхом, объяснить больше нечем.

Об объединении Ухты и Сосногорска

Какая-то изюминка и какой-то смысл в этом есть. И объединение двух этих районов чисто геополитически и экономически принесет довольно положительный, интересный результат. Единственное, конечно, это получится довольно сложный, тяжелый район, на управление которым надо будет искать очень сильного главу.

О центрах влияния в Ухте

Мне кажется, на сегодняшний момент нет единого какого-то центра принятия решений. Я бы даже не назвал Игоря Викторовича, я бы, скорее, сказал, что сегодня там влияние имеет Сорока Николай Михайлович, если уж говорить по персоналиям. Но и для Игоря Викторовича, и для Николая Михайловича это новый муниципалитет. Да, они ухтинцы, да они имеют опыт руководства, и немалый. Но, нисколько не умаляя их достоинств, это новый для них муниципалитет. Я бы, прежде чем на эту лошадь запрыгивал, дал бы ей немного и рысью походить, не надо ей сразу в галоп. Ухта скидывала гораздо более интересных товарищей.

О квартирном уголовном деле

Так или иначе, дело все равно должно быть доведено до конца, то есть получить некое свое определение. Если говорить простым языком, все это происходило в период, когда у нас шло расследование дела о «Пассаже» и очень сильно менялся силовой блок, тот, который работал в городе. В первую очередь это были сотрудники Федеральной службы безопасности, сотрудники министерства внутренних дел. В тот момент получилось так, что фактически ежемоментно в город приехало достаточно большое количество офицеров, которые должны были заменить на своем посту других. И надо было принимать решение. Как вы прекрасно знаете, сами обеспечить себя на сегодняшний момент, к сожалению, сотрудники правоохранительных органов не могут. Поэтому были соответствующие просьбы из министерств, из региональной и федеральной службы безопасности о предоставлении жилья сотрудникам. Я это жилье предоставил. Можно сейчас много спорить, законно это было сделано или нет. От себя, наверное, я скажу, что ни о чем не жалею. Если бы мне пришлось, допустим, еще раз определяться в такой же ситуации, я бы, наверное, определился точно так же. Если бы ситуация была другой, наверное, я бы поступил по-другому. Я думаю, что наличие тех сотрудников позволило решить очень много вопросов, которые в тот момент были в городе. По остальному, я уже говорил, готов принять любое наказание, если будет доказано, что у меня была заинтересованность, что у меня была заинтересованность хоть в одном квадратном метре жилья. На сегодняшний момент у меня уже переболело и я как-то даже начал свыкаться с теми обстоятельствами, которые есть. Но в первый момент, когда это произошло, у меня это вызвало дикую обиду, потому что на тот момент те же самые руководители правоохранительных органов говорили о том, что ты мыслишь по государственному, позволяешь решать те или иные вопросы. И я с ними согласен, это наша с ними общая задача, даже не республиканская — федеральная. И тут же эти же моменты превращаются в другие, как будто я эти квартиры выдавал себе и своим родственникам. Конечно, это очень сильно обижает. На тот момент я вообще был выведен из состояния равновесия, когда это только началось.