Накануне Всемирного дня поэзии, который отмечается 21 марта, корреспондент БНКоми побеседовала с молодой поэтессой Марией Рукавичниковой, пишущей под девичьей фамилией Игонина. В прошлом месяце в серии «Библиотека молодых» у Марии вышла дебютная книга «Тебе снилась я». «В миру» Мария – сотрудник Пенсионного фонда. 24-летний литератор не видит никакой трагедии в том, что молодежь перестает читать, и не считает себя «белой вороной».

Фото Кирилла Затрутина

- Маша, как ты будешь отмечать Всемирный день поэзии?

- Традиционно, поэтической эстафетой в Литературном музее. Уже третий год так его встречаю.

- Когда начала писать стихи?

- В подростковом возрасте, как многие. Лет в 15-16.

- Ты была «белой вороной»?

- Нет. Писали многие, школа у меня была гуманитарная. Все-таки в Гимназии Пушкина много преподавалось литературы, словесности, стилистики, в какой-то степени мы были ею «заряжены». Стихи писали, но мало кто показывал их. У кого-то это угасло, а у кого-то развилось.

- А у тебя могло угаснуть?

- Не знаю. Просто – писалось и писалось. Может, какие-то события способствовали тому, что у меня это не угасло. А может, я просто предрасположена к этому (смеется).

- А можно разделить жизнь и творчество?

- Я никогда не делила свою жизнь на разные сферы. Она одна.

- Считается, что если поэт работает дворником, то это очень гармонично, а если он сотрудник пенсионного фонда, то выглядит странно...

- Ну, не знаю... На работе я работаю, а в свободное время делаю то, что мне нравится.

- А если вдохновение застанет тебя на работе?

- Не застанет. Еще ни разу вдохновение и работа не пересекались. Я его просто не пущу. Обычно муза приходит ночью и не дает засыпать. Пока не напишешь, что она хочет, - не отстанет.

- Кто становится первым читателем твоих стихов?

- Подруга.

- А не мама?

- Не-е. Мама вообще случайно нашла мои стихи.

- И что сделала?

- Она потащила мои стихи к Андрею Попову (заместитель председателя Союза писателей, литконсультант, руководитель молодежного литобъединения – БНКоми), чтобы он посмотрел их и что-нибудь сказал. Он посмотрел – и пригласил меня в литературное объединение при СГУ. Я в нем уже четыре года.

- И ты попала в свою среду?

- Сначала мне так не казалось, был какой-то период привыкания к ЛИТО.

- А не было протеста: чему, мол, меня там научат, я и так все умею?

- Нет, такого не было. Наоборот, мне было интересно и важно на других посмотреть и послушать, что про меня скажут.

- Все так позитивно, как ты, готовы воспринимать критику?

- К сожалению, нет. Кто-то из-за этого уходит, а кто-то «мягчеет», учится прислушиваться.

- Лирика – это ведь очень интимно. Разве можно тут что-то посоветовать?

- Ну, мы ведь на наших обсуждениях не вдаемся в подробности, какие обстоятельства вызвали к жизни то или иное стихотворение. Мы обсуждаем, получилось ли у автора выразить то, что он хотел. Достаточно ли сильны образы, сюжет, получилось ли у автора воздействовать на читателя художественными средствами.

- А кто твои родители?

- Мама по образованию филолог, работает в библиотеке Брайля. Папа – машинист тепловоза.

- Что, по-твоему, сейчас является увлечением молодежи?

- Это зависит от возрастного периода. К маме в библиотеку сегодня заходила, у них как раз шла экскурсия, привели детей 12-14 лет. Совершенно несерьезно к этому отнеслись, видно было, что это была для них обязаловка. Может, кому-то было и интересно, но в кругу своих сверстников они никогда этого не покажут.

Чем увлекаются мои сверстники – сказать сложно. Я никогда не следила за модой, в том числе, на увлечения. Наверное, это обычные люди, кто-то любит литературу, кто-то общение.

- 2012 год объявлен Годом молодежи. Как надо проводить его, чтобы молодежь почувствовала себя лучше?

- Наверное, как обычно.

- Принято считать, что молодежь сейчас находится в определенной опасности, связанной с угрозой наркомании, алкоголизма, безуспешных поисков себя...

- К моему окружению это не относится. Вокруг меня нормальные благополучные люди.

- Сейчас немодно не только писать, но и читать.

- Никогда не надо заставлять, я считаю. Если человек не любит читать, значит, найдет себя в чем-то другом. Нельзя заставить читать. Либо человека самого потянет к «буковкам», либо он их возненавидит.

- А что может стать заменой книге?

- Кто-то подсел на аудио-книги. Я, честно говоря, терпеть их не могу. Когда кто-то в мозгу у тебя разговаривает – это очень отвлекает.

- А к электронным читалкам как относишься?

- Нормально. Я на такой много денег на книги сэкономила. Долго ее себе выбирала, в конце концов, нашла очень удобную.

- Каков твой круг чтения, кроме Пенсионного законодательства?

- Сейчас не очень большой. Пенсионное законодательство я, кстати, тоже нечасто читаю, только по делу. В последнее время мало читаю. Хороших книг сейчас в России очень мало выпускают. Все, что выигрывает всякие престижные премии, - это такая чушь, если честно. Начнешь читать – и бросаешь. Не о том люди пишут. Пелевин только – единственный нормальный из современников.

- А классика?

- Классика вся давно перечитана, еще в школе, и по три раза.

- А любимый-то писатель есть?

- Раньше очень любила Булгакова. Но по двадцать раз же не будешь его перечитывать. Я его пока отложила.

- То есть ты легко можешь прожить день, не взяв книгу в руки?

- Да так и получается. Иногда по книге надо соскучиться, чтобы испытать от нее наслаждение.

- А из поэзии что предпочитаешь?

- Никого не хочу обидеть, поэтому обычно говорю, что всех поэтов люблю.

- Ты думаешь, Есенин может обидеться?

- А вдруг обидится? Поэзию надо воспринимать дозированно, по чуть-чуть. Что-то из этого, что-то из этого. Делать ее «настольной книгой» не получится.